Знаю я что в той стране не будет этих нив златящихся во мгле старославянизмы
Мы теперь уходим понемногу
Мы теперь уходим понемногу
В ту страну, где тишь и благодать.
Может быть, и скоро мне в дорогу
Бренные пожитки собирать.
Милые березовые чащи!
Ты, земля! И вы, равнин пески!
Перед этим сонмом уходящих
Я не в силах скрыть своей тоски.
Слишком я любил на этом свете
Все, что душу облекает в плоть.
Мир осинам, что, раскинув ветви,
Загляделись в розовую водь.
Много дум я в тишине продумал,
Много песен про себя сложил,
И на этой на земле угрюмой
Счастлив тем, что я дышал и жил.
Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве,
И зверье, как братьев наших меньших,
Никогда не бил по голове.
Знаю я, что не цветут там чащи,
Не звенит лебяжьей шеей рожь.
Оттого пред сонмом уходящих
Я всегда испытываю дрожь.
Знаю я, что в той стране не будет
Этих нив, златящихся во мгле.
Оттого и дороги мне люди,
Что живут со мною на земле.
Моя Душа бессмертная вернётся
Павел Странник
Посвящается памяти С А Есенина.
28 декабря 1925 года поэт ушёл из жизни.
Кадило в сторону качнется,
На миг замрёт – пуская дым,
Мой Ангел грустно улыбнётся,
Прощаясь с обликом моим,
Мы с ним прошли огонь и воду,
Меня не раз он выручал,
Я шёл вперёд не зная брода,
А он – меня оберегал,
А где то новая звезда зажгется,
Сквозь пыль веков смывая все грехи,
Моя Душа, очистившись вернётся,
Расправив крылья – смерти вопреки.
Другие статьи в литературном дневнике:
Портал Стихи.ру предоставляет авторам возможность свободной публикации своих литературных произведений в сети Интернет на основании пользовательского договора. Все авторские права на произведения принадлежат авторам и охраняются законом. Перепечатка произведений возможна только с согласия его автора, к которому вы можете обратиться на его авторской странице. Ответственность за тексты произведений авторы несут самостоятельно на основании правил публикации и российского законодательства. Вы также можете посмотреть более подробную информацию о портале и связаться с администрацией.
Ежедневная аудитория портала Стихи.ру – порядка 200 тысяч посетителей, которые в общей сумме просматривают более двух миллионов страниц по данным счетчика посещаемости, который расположен справа от этого текста. В каждой графе указано по две цифры: количество просмотров и количество посетителей.
© Все права принадлежат авторам, 2000-2021 Портал работает под эгидой Российского союза писателей 18+
Сергей Есенин — Мы теперь уходим понемногу: Стих
Мы теперь уходим понемногу
В ту страну, где тишь и благодать.
Может быть, и скоро мне в дорогу
Бренные пожитки собирать.
Милые березовые чащи!
Ты, земля! И вы, равнин пески!
Перед этим сонмом уходящих
Я не в силах скрыть своей тоски.
Слишком я любил на этом свете
Все, что душу облекает в плоть.
Мир осинам, что, раскинув ветви,
Загляделись в розовую водь.
Много дум я в тишине продумал,
Много песен про себя сложил,
И на этой на земле угрюмой
Счастлив тем, что я дышал и жил.
Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве,
И зверье, как братьев наших меньших,
Никогда не бил по голове.
Знаю я, что не цветут там чащи,
Не звенит лебяжьей шеей рожь.
Оттого пред сонмом уходящих
Я всегда испытываю дрожь.
Знаю я, что в той стране не будет
Этих нив, златящихся во мгле.
Оттого и дороги мне люди,
Что живут со мною на земле.
Анализ стихотворения «Мы теперь уходим понемногу» Есенина
Народный поэт, Сергей Есенин, который большую часть своей жизни посвятил пейзажной лирике, старался научить людей любить Родину так, как любит её он сам. В 1920-ые годы он переживает творческий кризис и обращается к философской лирике. Стихотворение «Мы теперь уходим понемногу» датировано 1924 годом, написано оно было после смерти близкого друга и соратника поэта Александра Ширявцева, которую он тяжело перенёс.
Лирическое произведение — это своего рода подведение итогов неспокойной жизни, размышление о бытии.
Лирический герой в первой строфе упоминает «ту страну», мир усопших, «где тишь и благодать». Он искренне верит, что там каждый обретёт покой, и размышляет и о своём скором конце. Эпитет «бренные» пропитан трагизмом, но в сочетании с просторечием «пожитки» обретает иронический характер. Через эту красивую завуалированную метафору лирический герой пророчит скорый конец, в первую очередь себе.
Следующие три строфы объединены философскими размышлениями о жизни, как заведено в христианстве — перед смертью требуется исповедь. Вот она. Повествование в прошедшем времени нагнетает чувство безысходности и неотвратимости.
Признаётся лирический герой и в том, что слишком много времени уделял разгульному образу жизни, но это сменяется прекрасными образами России, «миром осин», ведь только в них он может найти спасение. А «розовая водь» окрашена в один из любимых есенинских тонов, который относится к ряду цветов христианской иконописи. Жизнь героя была наполнена и «великими думами», «многими песнями». Все эти признаки носят автобиографический характер, анафора «много» как раз этим и обоснована, ведь это понятие столь многогранно.
В заключении лирического героя волнует лишь тот факт, что всего этого он будет лишён в «мире тиши и благодати». Прекрасные эпитеты «нив, златящихся во мгле» и сравнения «лебяжьей шеей рожь» в полной мере передают его скорбь и сожаление об утрате этих красот.
Завершая произведение лейтмотивом «Оттого пред сонмом уходящих/Я всегда испытываю дрожь», автор подчеркивает тоску по уже ушедшим и быстротечности времени.
Это лирическое произведение — одно из последних Сергея Есенина, пропитанное любовью и жизнерадосностью. Всё следующее его творчество — чёрная меланхолия, однако лирика Есенина «жива одной большой любовью — любовью к Родине».
Моя хрестоматия. Часть II
«Видно, так заведено навеки…»
Милая, мне скоро стукнет тридцать,
И земля милей мне с каждым днем.
Оттого и сердцу стало сниться,
Что горю я розовым огнем.
То кольцо надела мне цыганка.
Сняв с руки, я дал его тебе,
И теперь, когда грустит шарманка,
Не могу не думать, не робеть.
В голове болотный бродит омут,
И на сердце изморозь и мгла:
Может быть, кому-нибудь другому
Ты его со смехом отдала?
Может быть, целуясь до рассвета,
Он тебя расспрашивает сам,
Как смешного, глупого поэта
Привела ты к чувственным стихам.
Ну, и что ж! Пройдет и эта рана.
Только горько видеть жизни край.
В первый раз такого хулигана
Обманул проклятый попугай.
«Мы теперь уходим понемногу…»
Мы теперь уходим понемногу
В ту страну, где тишь и благодать.
Может быть, и скоро мне в дорогу
Бренные пожитки собирать.
Милые березовые чащи!
Ты, земля! И вы, равнин пески!
Перед этим сонмом уходящих
Я не в силах скрыть моей тоски.
Слишком я любил на этом свете
Все, что душу облекает в плоть.
Мир осинам, что, раскинув ветви,
Загляделись в розовую водь.
Много дум я в тишине продумал,
Много песен про себя сложил,
И на этой на земле угрюмой
Счастлив тем, что я дышал и жил.
Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве
И зверье, как братьев наших меньших,
Никогда не бил по голове.
Знаю я, что не цветут там чащи,
Не звенит лебяжьей шеей рожь.
Оттого пред сонмом уходящих
Я всегда испытываю дрожь.
Знаю я, что в той стране не будет
Этих нив, златящихся во мгле.
Оттого и дороги мне люди,
Что живут со мною на земле.
14. Рюрик Ивнев «У вершин блаженства»
Я поднимался до вершин блаженства
И видел там, что за его чертой
Не звездный свет, не образ совершенства,
А Торичелли с мертвой пустотой.
И потому своей сердечной властью
Хотел бы я всем юным приказать:
«Не поднимайтесь на вершину счастья,
Чтоб горечи вселенской не познать!»
15. Александр Твардовский
«Я знаю, никакой моей вины. »
Я знаю, никакой моей вины
В том, что другие не пришли с войны
В том, что они — кто старше, кто моложе —
Остались там, и не о том же речь,
Что я их мог, но не сумел сберечь, —
Речь не о том, но все же, все же, все же.
«В минуты музыки печальной…»
В минуты музыки печальной
Я представляю желтый плес,
И голос женщины прощальный,
И шум порывистых берез,
И первый снег под небом серым
Среди погаснувших полей,
И путь без солнца, путь без веры
Гонимых снегом журавлей.
Давно душа блуждать устала
В былой любви, в былом хмелю,
Давно понять пора настала,
Что слишком призраки люблю.
Но все равно в жилищах зыбких —
Попробуй их останови!—
Перекликаясь, плачут скрипки
О желтом плесе, о любви.
И все равно под небом низким
Я вижу явственно, до слез,
И желтый плес, и голос близкий,
И шум порывистых берез.
Как будто вечен час прощальный,
Как будто время ни при чем.
В минуты музыки печальной
Не говорите ни о чем.
17. Николай Рубцов «Тихая моя родина…»
В. Белову
Тихая моя родина!
Ивы, река, соловьи.
Мать моя здесь похоронена
В детские годы мои.
Тихо ответили жители,
Тихо проехал обоз.
Купол церковной обители
Яркой травою зарос.
Там, где я плавал за рыбами,
Сено гребут в сеновал:
Между речными изгибами
Вырыли люди канал.
Тина теперь и болотина
Там, где купаться любил.
Тихая моя родина,
Я ничего не забыл.
Новый забор перед школою,
Тот же зеленый простор.
Словно ворона веселая,
Сяду опять на забор!
С каждой избою и тучею,
С громом, готовым упасть,
Чувствую самую жгучую,
Самую смертную связь.
«Мы сваливать не вправе. »
Мы сваливать
не вправе
Вину свою на жизнь.
Кто едет,
тот и правит,
Поехал, так держись!
19. Евгений Евтушенко
«Смеялись люди за стеной…»
Смеялись люди за стеной,
а я глядел на эту стену
с душой, как с девочкой больной
в руках, пустевших постепенно.
Смеялись люди за стеной.
Они как будто издевались.
Они смеялись надо мной,
и как бессовестно смеялись!
На самом деле там, в гостях,
устав кружиться по паркету,
они смеялись просто так,-
не надо мной и не над кем-то.
Смеялись люди за стеной,
себя вином подогревали,
и обо мне с моей больной,
смеясь, и не подозревали.
Смеялись люди. Сколько раз
я тоже, тоже так смеялся,
а за стеною кто-то гас
и с этим горестно смирялся!
И думал он, бедой гоним
и ей почти уже сдаваясь,
что это я смеюсь над ним
и, может, даже издеваюсь.
Да, так устроен шар земной,
и так устроен будет вечно:
рыдает кто-то за стеной,
когда смеемся мы беспечно.
Но так устроен мир земной
и тем вовек неувядаем:
смеется кто-то за стеной,
когда мы чуть ли не рыдаем.
И не прими на душу грех,
когда ты мрачный и разбитый,
там, за стеною, чей-то смех
сочесть завистливо обидой.
Желай, чтоб в час последний твой,
когда замрут глаза, смыкаясь,
смеялись люди за стеной,
смеялись, все-таки смеялись!
20. Евгений Винокуров «Две женщины»
Две женщины, два Ангела, две Музы,
Мне только одному они верны,
И волосы одной, как пена, русы,
И волосы другой, как смоль, черны.
Одна твердила о моей вине,
Другая ж постоянно мне прощала.
Два Демона, две Музы, два Начала,
Всю жизнь упорно спорящих во мне.
21. Ирина Снегова «О, господи. »
«Любовь любви не ровня. »
Любовь любви не ровня, не родня.
Любовь с любовью, боже, как не схожи!
Та светит, эта жжет острей огня,
А от иной досель мороз по коже.
Одной ты обольщен и улещен,
Как милостью надменного монарха,
Другая душно дышит за плечом
Тяжелой страстью грешного монаха.
Любовь любови рознь. Иди к любой.
И лишь одной я что-то не встречала-
Веселой, той, какую нес с собой
Античный мальчик в прорези колчана.
Стихотворение и анализ «Мы теперь уходим понемногу…»
Мы теперь уходим понемногу
В ту страну, где тишь и благодать.
Может быть, и скоро мне в дорогу
Бренные пожитки собирать.
Милые березовые чащи!
Ты, земля! И вы, равнин пески!
Перед этим сонмом уходящим
Я не в силах скрыть своей тоски.
Слишком я любил на этом свете
Все, что душу облекает в плоть.
Мир осинам, что, раскинув ветви,
Загляделись в розовую водь.
Много дум я в тишине продумал,
Много песен про себя сложил,
И на этой на земле угрюмой
Счастлив тем, что я дышал и жил.
Счастлив тем, что целовал я женщин,
Мял цветы, валялся на траве,
И зверье, как братьев наших меньших,
Никогда не бил по голове.
Знаю я, что не цветут там чащи,
Не звенит лебяжьей шеей рожь.
Оттого пред сонмом уходящим
Я всегда испытываю дрожь.
Знаю я, что в той стране не будет
Этих нив, златящихся во мгле.
Оттого и дороги мне люди,
Что живут со мною на земле.
Краткое содержание
Стихотворение, написанное в 1924 году, стало своеобразным подведением итогов мятежной жизни поэта и размышлением о бренности этого мира. Под «той страной», которая упоминается в первой строфе, автор подразумевает мир усопших и искренне верит, что там царят «тишь и благодать». Рассуждая о том, что каждому в нем уготован покой, поэт упоминает и о своей скорой кончине.
Трагическая тональность первой строфы постепенно ослабевает по мере того, как поэт начинает свое общение с природой. Здесь явно прослеживается желание жить и не готовность расстаться с тем, что так дорого его сердцу. Трогательное обращение к земле, к березовым чащам и осинам убеждает в том, насколько поэт любит жизнь.
В следующих трех строфах философские размышления героя напоминают христианскую исповедь. Усиливает это ощущение и тот момент, что повествование подается в прошедшем времени. Все воспоминания носят автобиографический характер: «Много дум я в тишине продумал, много песен про себя сложил», «Счастлив тем, что целовал я женщин, мял цветы, валялся на траве», «Счастлив тем, что я дышал и жил».
Далее поэт снова обращается к природе, грядущее расставание с которой причиняет ему невероятную боль. К нему приходит осознание всей неотвратимости и необратимости смерти, его бросает в дрожь от того, что Там ничего нет, и не может быть: «Знаю я, что в той стране не будет этих нив, златящихся во мгле…» Последние две строки – выражение любви ко всему, чем так дорожит поэт в этой жизни.
Анализ
История создания
Стихотворение Есенин писал в момент постреволюционных потрясений и становления Советской власти. Он был ярым противником большевиков и категорически не принимал их нововведений. В произведениях этого периода наиболее остро проступает его неудовлетворенность, трагическая безысходность и глубокое одиночество.
На это состояние наслоилось известие о безвременной кончине его литературного коллеги, новокрестьянского поэта Александра Ширяевца, который умер от менингита. Молодые люди не были близкими друзьями, но во всем сходились во взглядах. Есенин, узнавший о кончине Александра, был потрясен. Все эмоции, раздиравшие поэта, вылились в строки этого стихотворения, которое получилось похожим на эпитафию. Потеря товарища привела его к горькой мысли о собственной скорой кончине: «Может быть, и скоро мне в дорогу».
Персонажи и образы
В стихотворении все завязано на лирическом герое, поэтому другие персонажи здесь, как таковые, отсутствуют. Герой, на которого спроецирован образ самого Есенина, передает свои чувства через обращение к природе. Он настолько красиво рисует пейзажи, которые олицетворяют саму жизнь, что становится понятно, почему его так страшит неизбежность смерти. Описывая свое состояние, автор делится самым сокровенным, и, обнажая душу, не боится выглядеть трусом перед лицом неизвестности.
Композиция
В данном стихотворении линейная экспозиция, состоит оно из семи строф. По содержанию его условно можно поделить на несколько частей, каждая из которых передает свое настроение.
В самом начале идет размышление о неизбежности смерти. Наступает момент, когда все оказываются там, «где тишь и благодать». Следующая часть демонстрирует любовь героя к жизни, людям, родной природе. Нахлынувшие воспоминания становятся, своего рода, отчетом перед Богом и самим собой. Их сменяет чувство страха перед неизвестностью и приближающейся кончиной. Грусть достигает высшего предела и, внезапно, сменяется надеждой. В конце автор признается в любви самой жизни и всем тем, кто дорог его сердцу.
Вышеупомянутая смена настроений в пределах одного произведения затрудняет определить его жанровую принадлежность. Здесь лирика граничит с философией, а романтическая обреченность соседствует с элементами реализма. Напевность делает его родственным балладе. Следовательно, не будет большой ошибкой отнести это стихотворение к философской лирике, по жанру – к балладе. Литературное течение – имажинизм, чрезвычайно популярное у творцов Серебряного века.
Размер и средства художественной выразительности
Стихотворение написано пятистопным хореем с перекрестной рифмой (АВАВ). Точная рифмовка в некоторых местах чередуется с неточной, что также является отличительным признаком поэзии Серебряного века.
Очень талантливо и уместно использованы автором художественные средства. Метафоры: «не звенит лебяжьей шеей рожь», «нив, златящихся во мгле», «цветут там чащи». Эпитеты: «бренные пожитки», «на земле угрюмой», «розовая водь». Иносказания при упоминании о загробном мире: «в ту страну, где тишь и благодать». Олицетворения: «…осинам, что… загляделись в розовую водь». Аллитерации построены на повторяющихся шипящих звуках: «…лебяЖьей Шеей роЖь». Все приемы направлены на передачу внутреннего состояния автора, что в полной мере достигается в этом стихотворении.
Проблематика и основная идея произведения
Уже в середине 1923 года в произведениях Есенина стала настойчиво звучать тема приближающегося ухода. Что это было: усталость от жизни или внутреннее предвидение, доподлинно неизвестно. Пессимизм поэта все чаще выражался словами, что молодость уже позади, как и все лучшее, что было в его жизни. В будущем поэт так же не видел для себя ничего положительного.
В стихотворении «Мы теперь уходим…» звучит та же самая тональность. Оно посвящено страху человека перед черной пропастью, именуемой смертью. В нем автор делает попытку преодолеть свои суеверные мысли и рассказать о том, как дорога ему жизнь. Также звучит тема любви к родине, свойственная всему творчеству поэта, которая выражается в нежном обращении к пейзажам, любовании безбрежными золотыми нивами.
Несмотря на общий депрессивный фон, стихотворение все-таки посвящено жизни, которую нужно проживать здесь и сейчас. Человек должен ценить каждую секунду, радоваться каждому мгновению, пока он находится в этом прекрасном и удивительном мире.