Мотив сна в лирике это

учитель русского языка и литературы

Вакалова Светлана Александровна

г. Новоалександровск, 2012

Сон как объект лингвистического исследования

Мотив сна в творчестве:

В последние десятилетия в литературоведении возрос интерес к мотивному анализу, так как на примере отдельного мотива как мельчайшего смыслового элемента текста возможно выявление особенностей не только конкретного текста, но и всего творчества одного автора или определенного периода. В ходе исторического развития литературы отдельные темы и мотивы оказываются то на переднем плане литературного процесса, то на его периферии. Особый интерес представляет анализ тех мотивов, которые наиболее актуальны в каждую конкретную эпоху, несут наибольшую смысловую нагрузку. Мотив сна является одним из самых распространенных и устойчивых во всей мировой литературе, но в особенности в те периоды ее развития, которые характеризуются повышенным интересом к мистицизму, устремленностью к идеалу, находящемуся за пределами земной реальности, что свойственно, прежде всего, романтическому типу мышления. По мнению В.В. Ванслова, «резкое несоответствие мечты и жизни, в результате которого мечта остается нереализованной, а жизнь чуждой сладким грезам и возвышенным снам», представляет собой типичную особенность романтического искусства, хотя мотив сна присущ и другим направлениям.

Существует целый ряд исследований, посвященных мотиву сна и поэтике сновидения в русской литературе, например, работы Н. В. Кузьмичева, И.В. Страхова, А. М. Ремизова, М. Катц, А. Ходанен.

Обращение к данной теме обусловлено стремлением рассмотреть особенности семантики и структуры сновидений в творчестве писателей, и сводится к изучению развития концепции сновидения как литературного приема и определению функций сновидений для различных произведений.

Актуальность работы заключается в возросшем интересе в современном литературоведении к поэтике сновидений. Обращение к этой теме может быть объяснено многими характерными особенностями романтического мироощущения: свойственными ему религиозностью и интуитивизмом, склонностью к мистицизму, мировоззренческому дуализму, представлением о бессознательной природе творчества.

Целью реферата является изучение сновидений в творчестве Жуковского, Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Сологуба и Цветаевой. В связи с этим представляется необходимым целостный анализ сновидческих текстов, выявление их статуса в художественном мире авторов.

Для достижения цели ставились и решались следующие задачи:

Материалом для исследования послужили поэтические произведения русских писателей, а также для сопоставлений, обобщений и выводов привлекались некоторые художественные произведения зарубежной литературы.

Сон как объект лингвистического исследования

Чтобы понять, что такое сон в физиологическом аспекте, обратимся к толковым словарям. В Толковом словаре В.И. Даля слово «сон» обозначает: «Состояние спящего; отдых тела, в забытьи чувств; противоположность: бдение, бодрость, явь».

Толковый словарь С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой дает следующее определение сна:

1. Наступающее через определенные промежутки времени физиологическое состояние покоя и отдыха. При котором почти полностью прекращается работа сознания, снижаются реакции на внешние раздражители.

2. То, что снится, грезится спящему, сновидение.

В состоянии сна мы лишаемся «категории реальности»; сознание находится в плену сновидения и не имеет иной возможности, кроме как обитать среди построений собственного воображения. Содержание сна в первую очередь визуально. Во сне даже внешние стимулы – звуки, изменение температуры в комнате – воспринимаются как нечто, существующее в мире сновидения. Эта потеря связи с реальным миром имеет два важных следствия, подчеркивающих отличие состояния сна от состояния бодрствования. Во-первых, визуальные образы, слабые или мимолетные во время бодрствования, становятся во сне целыми сценами или картинами. В отличие от периода бодрствования, когда разнообразные события спорят между собой за наше внимание, во сне ничто не мешает на них сосредоточиться. Сновидения – чистейший пример способности психики концентрировать чувства в образы, образующие сюжетную структуру.

Мотив сна в творчестве В. А. Жуковского.

В. А. Жуковский – основоположник жанра баллады и родоначальник романтизма в русской литературе. Героем многих произведений Жуковского является мечтатель, все помыслы которого устремлены в идеальный мир. Часто у Жуковского, как и других романтиков, мы встречаем мотив сна. И это закономерно, потому что с ним связано двоемирие.

Эти особенности романтизма Жуковского можно рассмотреть на примере баллады «Светлана», которая имеет ту же структуру, что и баллада Бюргера «Ленора». «Светлана» отражает интерес к мистике, к фантастическому. Само заглавие знаменательно, оно несет в себе свет, создает определенное настроение, отнюдь не мрачное. С самого начала автор погружает нас в сказочный мир гаданий, ворожбы, и сам ритм стихотворения соответствуют заданной теме. Далее возникает мистический сюжет сна, который занимает центральное место в произведении. Именно мотив сна позволяет автору развернуть балладный сюжет: путешествие Светланы в гости к мертвецу, то есть сон является структурообразующим элементом сюжета. Светлана ждала своего жениха, а во сне она встречает его, но он мертвый. Постепенно автор нагнетает атмосферу страха. Светлане что-то чудится, видится кто-то с «яркими глазами» и этот «кто-то» зовет девушку в путь. Жуковский подробно описывает сцену скачки с мертвым женихом, все время усугубляя ощущение тревоги, страха. Этому способствует и определенный ряд образов: «Вдруг метелица кругом…», «черный вран», кричащий «печаль!», «темная даль». Сон оказывается лишь отражением страхов Светланы. За ним следует пробуждение, и все сразу меняется. Мир снова залит светом, девушка встречается со своим женихом, который возвращается к ней живым и здоровым.

Мотив сна в творчестве А. С. Пушкина.

Источник

«Мотив сна в лирике поэтов 19-20 веков» Автор: ученица 9 «А» класса Момотова Татьяна Реферат допущен к защите с предварительной отметкой 5 (пять) Руководитель-консультант: учитель русского языка и литературы Вакалова Светлана Александровна

Главная > Документ

учреждение «Гимназия №1»

по литературе на тему:

«Мотив сна в лирике поэтов 19-20 веков»

ученица 9 «А» класса

Реферат допущен к защите

с предварительной отметкой 5 (пять)

учитель русского языка и литературы

Вакалова Светлана Александровна

г. Новоалександровск, 2012

Сон как объект лингвистического исследования

Мотив сна в творчестве:

В последние десятилетия в литературоведении возрос интерес к мотивному анализу, так как на примере отдельного мотива как мельчайшего смыслового элемента текста возможно выявление особенностей не только конкретного текста, но и всего творчества одного автора или определенного периода. В ходе исторического развития литературы отдельные темы и мотивы оказываются то на переднем плане литературного процесса, то на его периферии. Особый интерес представляет анализ тех мотивов, которые наиболее актуальны в каждую конкретную эпоху, несут наибольшую смысловую нагрузку. Мотив сна является одним из самых распространенных и устойчивых во всей мировой литературе, но в особенности в те периоды ее развития, которые характеризуются повышенным интересом к мистицизму, устремленностью к идеалу, находящемуся за пределами земной реальности, что свойственно, прежде всего, романтическому типу мышления. По мнению В.В. Ванслова, «резкое несоответствие мечты и жизни, в результате которого мечта остается нереализованной, а жизнь чуждой сладким грезам и возвышенным снам», представляет собой типичную особенность романтического искусства, хотя мотив сна присущ и другим направлениям.

Существует целый ряд исследований, посвященных мотиву сна и поэтике сновидения в русской литературе, например, работы Н. В. Кузьмичева, И.В. Страхова, А. М. Ремизова, М. Катц, А. Ходанен.

Обращение к данной теме обусловлено стремлением рассмотреть особенности семантики и структуры сновидений в творчестве писателей, и сводится к изучению развития концепции сновидения как литературного приема и определению функций сновидений для различных произведений.

Актуальность работы заключается в возросшем интересе в современном литературоведении к поэтике сновидений. Обращение к этой теме может быть объяснено многими характерными особенностями романтического мироощущения: свойственными ему религиозностью и интуитивизмом, склонностью к мистицизму, мировоззренческому дуализму, представлением о бессознательной природе творчества.

Целью реферата является изучение сновидений в творчестве Жуковского, Пушкина, Лермонтова, Тютчева, Сологуба и Цветаевой. В связи с этим представляется необходимым целостный анализ сновидческих текстов, выявление их статуса в художественном мире авторов.

Для достижения цели ставились и решались следующие задачи:

выявить значение понятия «сон» и художественных особенностей сновидческих текстов; проанализировать семантику и структуру литературных сновидений в творчестве поэтов;

определить функции и место мотива сна в поэтике писателей;

показать, какое значение имеет сон для характеристики персонажей, их внутреннего состояния в произведениях поэтов, соотнеся сны с композицией произведений.

Материалом для исследования послужили поэтические произведения русских писателей, а также для сопоставлений, обобщений и выводов привлекались некоторые художественные произведения зарубежной литературы.

Сон как объект лингвистического исследования

Чтобы понять, что такое сон в физиологическом аспекте, обратимся к толковым словарям. В Толковом словаре В.И. Даля слово «сон» обозначает: «Состояние спящего; отдых тела, в забытьи чувств; противоположность: бдение, бодрость, явь».

Толковый словарь С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой дает следующее определение сна:

1. Наступающее через определенные промежутки времени физиологическое состояние покоя и отдыха. При котором почти полностью прекращается работа сознания, снижаются реакции на внешние раздражители.

2. То, что снится, грезится спящему, сновидение.

В состоянии сна мы лишаемся «категории реальности»; сознание находится в плену сновидения и не имеет иной возможности, кроме как обитать среди построений собственного воображения. Содержание сна в первую очередь визуально. Во сне даже внешние стимулы – звуки, изменение температуры в комнате – воспринимаются как нечто, существующее в мире сновидения. Эта потеря связи с реальным миром имеет два важных следствия, подчеркивающих отличие состояния сна от состояния бодрствования. Во-первых, визуальные образы, слабые или мимолетные во время бодрствования, становятся во сне целыми сценами или картинами. В отличие от периода бодрствования, когда разнообразные события спорят между собой за наше внимание, во сне ничто не мешает на них сосредоточиться. Сновидения – чистейший пример способности психики концентрировать чувства в образы, образующие сюжетную структуру.

Мотив сна в творчестве В. А. Жуковского.

В. А. Жуковский – основоположник жанра баллады и родоначальник романтизма в русской литературе. Героем многих произведений Жуковского является мечтатель, все помыслы которого устремлены в идеальный мир. Часто у Жуковского, как и других романтиков, мы встречаем мотив сна. И это закономерно, потому что с ним связано двоемирие.

Эти особенности романтизма Жуковского можно рассмотреть на примере баллады «Светлана», которая имеет ту же структуру, что и баллада Бюргера «Ленора». «Светлана» отражает интерес к мистике, к фантастическому. Само заглавие знаменательно, оно несет в себе свет, создает определенное настроение, отнюдь не мрачное. С самого начала автор погружает нас в сказочный мир гаданий, ворожбы, и сам ритм стихотворения соответствуют заданной теме. Далее возникает мистический сюжет сна, который занимает центральное место в произведении. Именно мотив сна позволяет автору развернуть балладный сюжет: путешествие Светланы в гости к мертвецу, то есть сон является структурообразующим элементом сюжета. Светлана ждала своего жениха, а во сне она встречает его, но он мертвый. Постепенно автор нагнетает атмосферу страха. Светлане что-то чудится, видится кто-то с «яркими глазами» и этот «кто-то» зовет девушку в путь. Жуковский подробно описывает сцену скачки с мертвым женихом, все время усугубляя ощущение тревоги, страха. Этому способствует и определенный ряд образов: «Вдруг метелица кругом…», «черный вран», кричащий «печаль!», «темная даль». Сон оказывается лишь отражением страхов Светланы. За ним следует пробуждение, и все сразу меняется. Мир снова залит светом, девушка встречается со своим женихом, который возвращается к ней живым и здоровым.

Мотив сна в творчестве А. С. Пушкина.

Мотив сна в творчестве М. Ю. Лермонтова.

Попытке проанализировать состояние человека, находящегося между жизнью и смертью, представить читателю тему сна в форме потока сознания посвящено стихотворение Лермонтова «Сон». Это стихотворение имеет зеркальную композицию: сначала герой видит во сне героиню, а затем героиня, которую герой видит во сне, видит сон о нем. Таким образом, сюжет развернут два раза: сточки зрения героя и с точки зрения героини. В данном произведении сон выступает словно бы предтечей смерти. Сны героев несут в себе значение видения или предвидения происходящего где-то очень далеко, поэтому сон обретает новый смысл, становясь грезами утомленного сознания раненого человека. Трудно провести тонкую грань между реальностью и грезой человека, спящего «мертвым сном». Героиня произведения тоже находится и в реальности, и во сне. Персонажи, параллельно существующие, мысленно поддерживают друг с другом связь, один видит то, что происходит сейчас с другим, и наоборот.

И снилась ей долина Дагестана;

Знакомый труп лежал в долине той,

В его груди, дымясь, чернела рана,

И кровь лилась хладеющей струей.

Любовь является той силой, которая способна связать двух людей, она объединяет героев, именно поэтому они видят друг друга во сне. Лирические герои переживают друг о друге, и поэтому мысленно поддерживают связь между собой. Поэт был убежден, что любящие души соединяются и за пределами земного бытия. Пониманию содержания стихотворения способствует и кольцевая композиция. Форма стихотворения позволяет дойти до самой сути в понимании его смысла. В стихотворении почти нет возвышенной лексики, немногочисленные примеры таковой («хладеющий», «увенчанных», «младая») создают контраст между возвышенным и конкретным, сном и реальностью, а детальность описания – весьма зримую картину происходящего.

Мотив сна в творчестве Ф. И. Тютчева.

На уровне подтекста можно отождествлять разбушевавшуюся стихию с реальными жизненными проблемами, а волшебный сон лирического героя — с идеальным миром, образ которого так явственно проступает в мечтах, но никогда не воплотится в реальности. Однако без него жизнь была бы лишь трудной обязанностью. Только в мечтах и снах человек может достичь, пусть краткого, счастья и гармонии. Сон противопоставлен как образ светлый и таинственный. Это легко узнаваемый мир поэтического творчества.

В момент творческого озарения мир словно застывает, перестает существовать в сознании художника его вечная суета. Поэт чувствует себя творцом, создателем своего шедевра. Поэтому его миссия столь ценна и возвышенна. Однако в последней строфе реальность вновь врывается в мир художника-творца своим хаотичным шумом. Антитеза мира творчества и реального соотносится в ней по звуковому принципу: «тишина» — «шум», «И в тихую область видений и снов / Врывалася пена ревущих валов».

Это стихотворение объемно и масштабно как по композиции художественного пространства, так и по философской глубине. Обычная жизнь времени, ее сиюминутные всплески хаотичны и преходящи. Творчество вечно, облачено в строгую гармоничную форму. И лишь оно дает человеку подлинное наслаждение и возможность почувствовать себя создателем и хозяином своей судьбы.

В стихотворении Тютчева «Сон на море» сознание, которое в обычном, дневном состоянии человека ясно и четко анализирует все действия, на время пребывания во сне затемнено и становится прозрачным.

Мотив сна в творчестве Ф. Сологуба.

В поэзии Ф. Сологуба концепция «жизнь как сон» принадлежит природе, как миру, погруженному в сон. «Сон» становится одним из характерных признаков окружающего мира природы, противопоставленный неприкаянности лирического героя. Прежде всего, это касается мира неорганической природы. Излюбленный эпитет у поэта по отношению к природному миру – «сонный» или «дремотный»: «дремотные поля» (в стихотворении « Я люблю весной фиалки… »), «дремотный сад» и «заснувшая беззвучно деревушка» (« Какая тишина! Какою ленью дышит…»). «Сонное» состояние окружающего мира зачастую противопоставляется миру людей (и внутреннему миру героя) как состояние бесстрастное – страстному, покойное – беспокойному, безгрешное – греховному. Причем, «сон», атрибутированный природе, нередко приобретает самостоятельное бытие, прежде всего с помощью употребления слова «сон» в особой грамматической форме. Так, в стихотворении « Иду я влажным лугом …» покой природы противопоставлен бесприютности и неуспокоенности лирического героя:

В стихотворении Сологуба мотив сна редуцируется до желанного «сна» как отдыха после трудного пути.

Возможна и другая ситуация, когда созерцание жизни природы уподобляется сну, и в этом смысле наступает определенное примирение человека с природой. К примеру, стихотворение « Жизнь проходит в легких грезах …», начинаясь утверждением «Жизнь проходит в легких грезах, / Вся природа – тихий бред», завершается вопросом: «Но – зачем откинуть полог, / Если въявь как и во сне?». Другими словами, поэт усомневается в необходимости созерцания природы, если плоды этого созерцания мало отличаются от легких грез замкнувшегося в своих покоях человека, ведь эти грезы так же способны утешать и успокаивать его. В книге А. Шопенгауэра «Мир как воля и представление» дан следующий фрагмент: «Есть ли верное мерило для различения между сном и действительностью… Жизнь и сновидения – это страницы одной и той же книги»

В стихотворении « Проснувшися не рано …» :

Поэт не сразу разъясняет, что «легкий сон» – это туманы с гор, тем самым создает ощущение зыбкости реального мира. Тому же служит и образ «праздничных былей, рассказанных снам»: обыденная «земная» реальность словно преломляется в особой реальности сновидения, приобретая черты «творимой». Такое «претворение» окружающего мира примиряет с ним героя. Сон у Сологуба может напрямую становиться атрибутом города: тем самым снимается традиционная для поэта противопоставленность мира человека и враждебного ему мира природы, как, например, в стихотворении « Хорошо, когда так снежно… »

Эпитет «сонный» (и связанные с ними эпитеты «дремотный», «сонливый») применительно к природным образам, становится своего рода сигналом особой реальности – пограничной, наделенной своей «тайной», причастной «сказкам». Особый мир, связанный со сном, это мир звезд: созерцание их требует бодрствования, однако само восприятие звездного неба уподобляется поэтом сновидению: таким образом, антитетичные мотивы «бодрствования» и «сновидения» примиряются в типичном мотиве «грезы без сна».

Мотив сна в творчестве М. Цветаевой.

На протяжении всего творчества М. И. Цветаева часто обращается в своих произведениях к таким понятиям, как «сон». Марина Цветаева относилась к своим снам как к творчеству, для нее сновидения полны необычайного очарования, перед которым меркнет повседневность, не случайно «символы снов и художественного творчества Цветаевой имеют единую природу». Все ее творчество пронизывает идея поэта-сновидца, о том, что искусство – творческие сны поэта о себе и о мире. Цветаева записывала сны, пыталась их анализировать. Считая сны действием, творческим актом, Цветаева писала: «Я сню свои сны… Мне сон не снится, я его сню».

Стихотворение построено как рассказ не о конкретном увиденном сне, а об отношениях между «спящим» сознанием и «бодрствующим» подсознанием: между тем, что человек знает или хочет знать о себе, и тем, о чем смутно догадывается; между тем, что он готов признать «своим» и тем, что страшится в себе разглядеть. По самому тону стихотворения можно судить о характере вызвавших его жизненных обстоятельств: это одна из глубоко личных драм, одна из «пороговых» ситуаций, когда человек подвергает мучительной переоценке представления о себе самом.

Цветаева соотносит сон с законом и престолом, а значит, и с властью («А над стонами – сон./ Всем престолам – престол,/Всем законам – закон»). Здесь сон то, что стоит превыше всего для нее, он является главным актом, через который осуществляется ее творчество. Сон, по мнению Цветаевой, мудр и всемогущ. Творческий сон — средство абсолютной независимости в выражении тайной себя, обнаженность души, способ явить мысли и чувства через поэтические символы. Быть сонной — значит быть истинной с собой, душой, охваченной восторгом, исчезнуть в любимом, не быть в быту.

Спать! Потолок как короб

Снять! Синевой запить!

В постель иду как в прорубь:

Цветаева сравнивает постель с прорубью, с пропастью. Очевидно, что сны являются таким же источником идей, целых стихотворений.

Итак, интерпретировав некоторые стихотворения, мы выяснили, что сон для Цветаевой – это вовсе не физиологический процесс отдыха, а некий священный акт, путешествия души, сопоставимые с процессом творчества, в котором она абстрагируется от внешнего мира, погружаясь в иные духовные сферы.

Закончить бы хотелось словами знаменитого английского поэта Дж. Байрона: “Наша жизнь двойственна: сон имеет свой мир. Это грань между явлениями, которые неправильно называются смертью и жизнью”.

Айзенштейн Е. Сны Марины Цветаевой. СПб., 2003.

Дворяшина Н.А., Козикова Ю.Н. Мотивы и образы «сна» в жизни и творчестве М.И. Цветаевой.// М.И. Цветаева: судьба и творчество (Сб. науч.ст.). Сургут, 2003.

Кузьмичева Н. В.Мотив «сна природы» в поэзии Ф. Сологуба

М. Ю. Лермонтов: Подробный комментарий, учебный материал, интерпретации. – М.:Айрис-пресс,2006

М.В.Лебедева «Мотив “сна” в романе А.С.Пушкина “Евгений Онегин”»

С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова Толковый словарь русского языка

Слонимский А. Мастерство Пушкина. М., 1959. С. 129.

Толковый словарь Даля. Словарь русского языка.

«Мотив вещего сна в русской литературе»

/ Анализ стихотворения «Сон» М. И. Цветаевой

Источник

Мотив сна в русской лирике первой трети XIX века Кумбашева Юлия Анатольевна

Данный автореферат диссертации должен поступить в библиотеки в ближайшее время
Уведомить о поступлении

Содержание к диссертации

Глава 1. Мотив сна в мировой литературе 28

Глава 2. Мотив сна в лирике Г. Р. Державина и Н. М. Карамзина 73

1. Мотив сна в лирике Г. Р. Державина 75

2. Мотив сна в лирике Н. М. Карамзина 89

Глава 3. Мотив сна в русской романтической лирике 102

1. Мотив сна в лирике В. А. Жуковского 109

2, Мотив сна в лирике К- Н, Батюшкова 146

Глава 4. Мотив сна в лирике А. С. Пушкина 169

Д. А. Нечаенко в своём исследовании литературных снов говорит об особом «пристрастии» романтизма к ним как способу «художественно-философского осмысления бытия в целом, когда сон из разряда сугубо случайных, мимолётных, повседневных и временных проявлений бессознательного возводится в категорию универсальную, надвременную. » 6 Интерес писателей-романтиков к фантастике, к «‘ночной стороне’ человеческого существования» 7 тоже отчасти объясняет 1 Ванслов В. В. Эстетика романтизма. М„ 1966. С. 47. 2 Там же. С. 55. 3 Там же. С. 55. 4 Пигулевский В. О. Романтический универсум, сюр- и гиперреальность // Историко- теоретические проблемы искусства. Кишинёв, 1987. С. 95-96. 5 Там же. С. 100. 6 Нечаенко Д. А. Сон, заветных исполненный знаков. М., 1991. С. 114-115. 7 Манн Ю. В. Динамика русского романтизма. М., 1995. С. 371. актуальность «сна» для романтизма: он может служить простейшим объяснением сверхъестественных событий.

Несомненно, нас прежде всего интересует творческое, литературное освоение феномена сна, а не сон как физическое явление. Но сама специфика этого феномена требует обратить внимание и на его философскую, психологическую, эстетическую стороны — возможно, именно особенности сна как физического, психологического явления предопределили популярность интересующего нас литературного мотива, обусловили его многогранность.

Существует целый ряд исследований, посвященных мотиву сна и поэтике сновидения в русской литературе. Очевидно, что сны в структуре эпических и лирических произведений выполняют различные функции. Остановимся прежде всего на работах, посвященных снам в эпических и драматических произведениях.

К исследованию сна Татьяны в романе «Евгений Онегин» — сна, привлекшего, пожалуй, внимание наибольшего числа литературоведов, — обращались не только русские, но и иностранные учёные. Прежде всего они стремились так или иначе истолковать символику сна, разгадать значение каждой его детали. Так, по мнению Е. Тангля, все детали сна Татьяны 1 Ремизов А. М. Огонь вещей. С. 54. 2 Там же. С. 101. 3 Там же. С. 145. находят своё соответствие в будущем 1 (что мы можем рассматривать как интерпретацию в русле концепции Гершензона); Н. Л. Бродский в своей работе подчёркивает народный, фольклорный характер сна Татьяны, не пытаясь разъяснять собственно символику сна; 2 Л. Мюллер в статье 1967 года также находит своё объяснение каждому из символов сна: снежное поле — это одиночество Татьяны, медведь — это тёмная природная сила, которой удаётся вывести Татьяну из одиночества и т. д. 3 Однако подобные однозначные истолкования кажутся нам недостаточно убедительными, так как в структуре художественного текста невозможно вычленить одно единственно правильное значение символа.

Д. А. Нечаенко в своей монографии затрагивает ещё целый ряд вопросов, связанных с «гипнологическими» мотивами в русской и мировой литературе. Работа носит обобщающий характер, выводит важные закономерности развития мотива в мировой культуре. Отметим также ценность для нас библиографии по проблемам литературных сновидений, собранную автором этой книги.

Однако в этой работе сон рассматривается прежде всего в культурологическом аспекте, она обращена большей частью к проблемам философии и религии, нежели литературоведения, и при огромном охвате материала носит несколько обзорный и конспективный характер. Кроме того, в задачи автора, очевидно, не входило непосредственное изучение сна как лирического мотива.

Новый поворот в изучении снов в романе Пушкина «Евгений Онегин» — статья Т. И. Печерской, в которой она, однако, рассматривает уже не сон Татьяны, привлекавший внимание многих литературоведов, а сон Онегина, имплицитно присутствующий в тексте романа. «В известном смысле, бал представляет сон Онегина как отражённый сон Татьяны в провидении, обнажении тайного смысла судьбы», 2 — считает исследовательница.

Итак, как выясняется, сон в эпических произведениях чаще всего выполняет функции психологической характеристики персонажей или рисует в смутных неясных образах неосознанные, но предвидимые события будущего. Однако многие исследователи отходят от прямой, однозначной трактовки образов сна и поднимаются на иной уровень обобщения, где сон воспринимается как одна из сторон мировоззрения автора, метафора творчества или жизни в целом.

Подводя итог краткому обзору работ, посвященных «литературным снам», отметим, что большинство исследователей обращается к «снам» в произведениях эпических или драматических жанров, где «сон» представляет собой своеобразный текст в тексте, сюжет, который может быть пересказан и истолкован. Особое внимание исследователей привлекает сон Татьяны; многие исследователи пытаются установить, какую же функцию выполняет сон в структуре данного конкретного произведения, не стремясь к обобщениям и выявлению общей семантики мотива. Работ, посвященных «сну» как лирическому мотиву, значительно меньше, и исследователи затрагивают в них только отдельные грани творчества некоторых поэтов.

Подчеркнём также, что цель нашей работы — выявить видоизменения мотива сна, его динамику в нескольких сменяющих друг друга лирических системах и тем самым раскрыть богатейший смысловой, жанровый и стилистический потенциал мотива, который накапливается с течением времени. Подобного целостного описания не было дано ни в одной из перечисленных нами работ. Однако целый ряд уже сделанных наблюдений при изучении материала «литературных снов», несомненно, будет использован в нашей работе.

Немаловажную роль при подобном анализе играет тип взаимоотношений данного мотива с контекстом отдельного стихотворения и с контекстом творчества автора в целом. Интерес представляет также изучение взаимодействий мотива сна с другими мотивами, синонимичными «сну», его смысловыми «двойниками».

Таким образом, целесообразно рассматривать русскую лирику изучаемой эпохи в достаточно широком контексте, во-первых, на фоне некоторых произведений мировой литературы, содержащих обширный материал гипнологии. Мы попытаемся проследить, какие значения мотива сна уже сложились в литературе к моменту возникновения русского романтизма. Также в качестве исходной позиции мы используем и лирику Г. 1 Гинзбург Л. Я. О лирике. Л., 1997. С. 15. 2 Там же. С. 14. 3 Подгаецкая И. Ю. «Своё» и «чужое» в поэтическом стиле // Смена литературных стилей. М„ 1974. С. 201-202.

Р. Державина и Н, М. Карамзина, творчество которых представляет этап, предшествующий романтизму в развитии русской лирической поэзии.

Романтизм представлен в нашем исследовании творчеством В. А. Жуковского (которое условно можно отнести к медитативно-элегическому типу романтического мышления) и лирикой К. Н. Батюшкова (которая традиционно, хотя и не совсем точно, воспринимается как эпикурейская, воспевающая радости жизни). Лирика Пушкина рассматривается нами как некий синтез преромантических, а затем и романтических тенденций в русской литературе и одновременно — их преодоление. *> > >

Мотив сна в мировой литературе

Прежде чем обратиться непосредственно к материалу русской лирики начала XIX века, нам представляется необходимым рассмотреть основные, наиболее важные, на наш взгляд, этапы развития мотива сна в мировой литературе и выявить, какие основные значения мотива уже были накоплены, с тем, чтобы в дальнейшем проследить, как они входили в русскую литературу, развивались и трансформировались в ней. Данный краткий очерк составлен нами (разумеется, с опорой на имеющиеся работы) в результате просмотра и изучения источников.

Рассмотрение материала «литературных снов» мы начнём с изучения их функционирования в античной мифологии и лирике, ибо существование именно в античной литературе многих распространённых мотивов и образов является основой их дальнейшего развития, исходным пунктом метафорических сопоставлений, ставших впоследствии традиционными.

«Нет народа, — пишет Буше-Леклерк, — а в древности почти не было лица, которое бы не верило в божественное откровение посредством сновидений»1. Если говорить о литературных произведениях, то, как отмечает Прокофьев, «. героям древнегреческого эпоса нередко являются боги, причём это явление даётся обыкновенно в сновидениях»,1 то есть сон рассматривается как особое, провидческое состояние. Боги могут как являться сами, так и ниспосылать людям призраки, тени.

В античной мифологии происходит персонификация различных жизненных явлений — в том числе и сна, который воплощается в образе бога Гипноса, сына Ночи и брата Смерти (Танатоса). То есть родство Сна и Смерти утверждается ещё в античной традиции; это явления одного порядка, братья, различающиеся лишь тем, как они относятся к смертным — отпускают ли или удерживают навечно. Сновидения же — сыновья бога Сна. «По Овидию, сновидения населяют дворец отца своего, Сна, в стране киммерийцев. Между ними поэт называет Морфея, способного облекаться во всевозможные человеческие формы. «2

Жилище Сна описано Овидием в «Метаморфозах» — это пещера в Киммерийской земле, где «царят вечные сумерки и откуда вытекает родник забвения; в пещере на прекрасном ложе покоится Гипнос»3. Родник, вытекающий из жилища Гипноса, даёт начало реке Лете — «реке небытия и беспамятства». Вероятно именно поэтому выражение «кануть в Лету», как отмечает Д. А. Нечаенко, и обозначает «умереть, уснуть непробудным сном, забыться им навеки»4. Эта, казалось бы, незначительная деталь — упоминание, описание реки, родника, моря, вообще некой водной стихии — затем неоднократно, в самых разных культурах будет сопутствовать «сну», обозначая как начало всего живого, его исток, так и стихию небытия.

Мотив сна в лирике Г. Р. Державина

Как отмечает Д. Д. Благой, для поэтических раздумий Державина особенно характерны «две тесно связанные между собой темы: тема непостоянства, прихотливой изменчивости человеческой судьбы и тема бренности всего существующего, неотвратимости смерти»3.

Как сон, как сладкая мечта, Исчезла и моя уж младость.

Мотив сна в лирике В. А. Жуковского

Одной из проблем, с которыми, очевидно, сталкивается большинство исследователей творчества Жуковского, является вопрос о разграничении его оригинальных и переводных произведений. Мы в нашей работе, однако, не ставим перед собой подобной задачи — все они будут рассмотрены нами как единая целостная система. Безусловно, обращение Жуковского к творчеству поэтов, стихи которых он переводил, не случайно; как пишет В. Э Вацуро, «. переводчик находил «своего» поэта или, точнее, «свой» поэтический жанр»3. Исследователями отмечалась также «. необычайная способность Жуковского до такой степени усвоивать себе настроение иностранного поэта, что перевод получает достоинство оригинального произведения»4.

Рассматривать судьбу мотива сна в лирике Жуковского, на наш взгляд, наиболее целесообразно с точки зрения жанра, так как сам он, подобно большинству современников, именно по жанровому (а не по хронологическому) принципу размещал свои стихотворения в сборниках. Мы неоднократно упоминали о размывании жанровых границ в лирике этой эпохи, однако, несмотря на это, внешние формы жанров всё же сохраняются; изменения касаются скорее «наполнения» этих жёстких форм. Мы попытаемся выяснить, какую функцию выполняет интересующий нас мотив в одах, элегиях, песнях и романсах, посланиях, и проследить, как соотносятся между собой эти функции.

Источник