Послание к римлянам толкование лопухина
Глава IV
Авраам оправдан был только чрез веру (1–12). Обетованное Аврааму и семени его наследие мира дано независимо от соблюдения закона (13–17). Самое потомство Авраамово, которое должно было получить это наследие, было плодом веры (18–22). Приложение этого примера Авраама к христианам (23–25).
В конце III-й главы Апостол сказал, что оправдание через веру не стоит в противоречии с законом, а, напротив, представляет собою осуществление лежащей в законе основной идеи. Но это положение нужно было доказать фактами, и вот Апостол находит в законе, т. е. в Пятикнижии, факт, который всего лучше мог подтверждать его взгляд. Бытописатель именно ( Быт 15:6 ) говорит об Аврааме, что он поверил Богу, и это вменилось ему в праведность. Отсюда Апостол выводит заключение, что оправдание верою признавалось единственно возможным еще и в Ветхом Завете. Для пополнения этого свидетельства Моисея Апостол затем приводит место из псалмов Давида, где также оправдание не поставляется в зависимость от дел. К этому Апостол присоединяет доказательство того, что и в жизни Авраама дела не имели значения оправдывающего пред Богом средства: он был оправдан Богом еще ранее того, как совершил великий свой подвиг – (дело) прежде, чем совершил над собою обрезание.
Ответа на поставленный вопрос не имеется, но он сам собою предполагается: Авраам делами не приобрел себе оправдания. К этому Апостол прибавляет, что если бы Авраам оправдался делами, то он имеет возможность хвалиться, об уничтожении которой Апостол сказал в III гл. 27 ст. Но он нигде не хвалится этим пред Богом – о делах его Писание не говорит, когда ведет речь о его оправдании. Следовательно, отпадает и всякая мысль о возможности восстановления самооправдания делами. Пусть люди, его потомки, восторгаются его подвигами, но не эти подвиги дали ему оправдание пред Богом!
Что же дало ему новую жизнь, что поставило его в новые отношения к Богу? Вера. Авраам поверил Богу, что у него, дряхлого бездетного старца, будет многочисленное потомство, и Бог вменил ему эту веру в праведность. – Как понимать это вменение? Стал ли Авраам в силу этого действительно праведным, в полном смысле оправданным и освященным? Конечно, нет. Когда жертва Христова еще не была принесена, до тех пор не могло еще быть полного прощения грехов и действительного оправдания ( Евр 9:15 ). В Ветхом Завете, возможно, было лишь потенциальное оправдание, и вера Авраамова могла заключать в себе только зерно будущего оправдания. Но все-таки вера эта ставилась в счет (вменялась) Аврааму и другим имевшим ее людям Ветхого Завета – человек верующий чувствовал, что Бог его одобряет за эту веру, и это давало ему известную степень нравственного успокоения.
Из сказанного в Пятикнижии Апостол сейчас же делает заключение. Вменение Богом веры Авраамовой в праведность, очевидно, было делом милости Божией, потому что, как сказано в объяснении 3-го ст., Бог в Аврааме еще не видел действительной праведности – ее в Ветхом Завете и не было. Напротив, если бы Авраам стяжал право на оправдание своими делами, то Бог должен бы его оправдать (по долгу). Между тем нигде в Ветхом Завете о таком долге, какой Бог имел бы по отношению к праведным людям, речи нет. Отсюда Апостол делает такой общий вывод: два способа приобрести праведность – собственные дела или вера. За дела награда дается по долгу, за веру – по милости, без наличной полной праведности. Вера эта должна состоять в убеждении, что Бог может сделать праведным и грешника (нечестивого ), может очистить его от греховной скверны, от которой сам человек не может очиститься. Но отсюда ясно, почему Господь вменил Аврааму его веру в праведность. Авраам, очевидно, сам все усилия употребил к тому, чтобы очиститься от грехов, но не мог этого достигнуть и потому с верою ожидал этого очищения от Бога. Таким образом, он верою уже предвкушал будущее оправдание, которое будет даровано человечеству через Христа, и ему была вменена эта будущая праведность, в действительности еще тогда не существовавшая.
Для пополнения свидетельства Моисея об Аврааме Апостол прибавляет подходящее сюда место из псалмов Давида. Псалом 31-й Давид составил, вероятно, после того, как удостоился получить от Бога прощение за совершенные им тяжкие грехи, в которые он был увлечен похотью. Отсюда явились выражения: «беззакония прощены, грехи покрыты, не вменит греха». Здесь, таким образом, указывается отрицательная сторона оправдания, состоящая в уничтожении зла через оправдание, тогда как в отношении к Аврааму шла речь только о положительной стороне оправдания – о том благе, какое получается в оправдании. Приводит Апостол исповедание Давида, конечно, с той целью, чтобы показать, что и этот выдающийся праведник Ветхого Завета всю силу упования своего возлагал не на дела свои, а на милость Божию. И Давид сознавал, что человек может чувствовать себя блаженным только тогда, когда Бог, независимо от дел человека, простит ему его прегрешения – сам человек не может загладить свою вину своими подвигами.
Апостол еще далее развивает свою мысль. Самое обрезание было, так сказать, печатью или последствием уже совершившегося оправдания Авраама. – «Так что он стал…» (ст. 11) правильнее с греч.: чтобы ( είς τό ). Апостол хочет сказать, что хотя сам Авраам, конечно, с верою принимая божественное обетование, не думал, не имел целью стать духовным отцом верующих язычников, однако таково было в настоящем случае намерение Бога. Бог, принимая веру Авраама, как оправдывающую, имел при этом в виду собственно язычников, и теократия была для него только средством (ср. Быт 13:3 ). Говоря о язычниках, как духовных чадах Авраама по вере, Апостол ставит их на первом плане – о верующих из иудеев он говорит в 12-м ст. Это уже совершенно шло в разрез с иудейскими понятиями! Но и этим Апостол не ограничивается. В 23-м ст. он говорит, что иудеи только в таком случае могут называть Авраама своим отцом, когда не только принимают обрезание, но и поступают так, как Авраам – именно, подражают вере его. И какой вере? Той, какую он имел еще не будучи обрезан, еще стоя в положении обыкновенного человека, на уровне с язычниками! Отсюда евреи могли заключать совершенно правильно, что не язычники верующие должны проходить иудейскими вратами, а иудеи верующие вратами язычников… Мы видим, таким образом, из обоих этих стихов, что важнейшим событием в истории домостроительства спасения было именно первое выступление Авраама, как отца всего верующего человечества. Царство Божие родилось именно в этот момент. Авраам был призван именно для того, чтобы спаслись все народы. С этого момента, собственно, и начинается история спасения. Авраам не только уверовал в Бога Творца и мздовоздателя – такие верующие были и ранее ( Евр.11 ), но уверовал в обетования Божии, в Бога-Первовиновника дела искупления… В таком случае телесное происхождение от Авраама теряло свое значение для достижения спасения – одна вера делалась оживляющим началом в истории человечества, вера в Бога, сообщающего оправдание даром.
Из сказанного выше становилось ясно, что Авраам, получая оправдание, был, так сказать, представителем всего человечества, а не одного иудейского народа. С этим противники Павла могли согласиться. Но они при этом могли указать Павлу на то, что Авраам уже после получения оправдания получил еще другие преимущества. Ему, главное, было обещано – со всем его потомством, – что, он будет владетелем всего мира. А это потомство, очевидно, было не иное, как то, какое произошло через Исаака, т. е. народ еврейский. Таким образом, выходило, что спасение опять ставилось в зависимость от одного народа и закона, каким руководился Израиль. Апостол в ответ на это возражение и говорит, что обладание миром Аврааму и его потомству обещано было вовсе не в силу того, что они будут соблюдать закон: закон скорее служил препятствием, чем удобным средством для получения наследия мира.
Доказательство высказанной в 13-м ст. мысли Апостол теперь заимствует уже не из истории, как в 10–12 ст., а из логики. Если бы наследование, говорит он, было поставлено в зависимость от жизни по закону, то не оставалось бы вовсе места для веры, так как вера и дела закона взаимно себя исключают (ср. ст. 4 и сл.), и через это самое обетование превратилось в какую-то насмешку над людьми, так как человек через исполнение дел закона не может найти благоволения в очах Божиих ( Рим.3:20 ). Мало того. Закон подвергает человека гневу Божию и наказанию 20 – какая же может быть при этом речь о награде? Напротив, где нет закона – именно в христианстве ( Рим.3:21, 26 ), – там нет и преступления воли Божией и нет места гневу Божию, там, след., нет препятствия к исполнению божественного обетования. Конечно, Апостол смотрит здесь на христианство с идеальной точки зрения, он видит его таким, каким оно может и должно бы быть…
Здесь Апостол еще сильнее выражает мысль 13-го стиха: обетования поставлены в зависимость только от веры, так чтобы милость Божия была началом и концом в этом деле. Тогда, когда милость Божия будет назначать награды, а не формальная справедливость, и возможно будет получить эти награды (наследие) всем потомкам Авраама – не только тем, которые имеют закон Моисеев (евреи), но и тем, кто обладает только верою (язычники).
Приведя место из книги Бытия ( Быт.17:5 ), где Авраам действительно назван отцом многих народов ( εθνών языческих народов, по евр. тексту эоит), Апостол прибавляет, что Авраам есть наш отец пред Богом или пред лицом Божиим. Этими словами он еще более уверяет всех христиан в несомненности их сыновнего отношения к Аврааму. Язычники и иудеи, конечно, этого не понимают, но мы, христиане, хорошо знаем об этом, что это – на самом деле так. При этом Апостол дает некоторые указания и на сходство между верою христиан и верою Авраама. Самый важный пункт христианского вероучения – это вера в воскресение Христа и воскресение мертвых. И Авраам также имел подобную веру. Он веровал, что Бог может воскрешать все мертвое и может называть (правильнее с греч.: звать, призывать) еще не существующее, как уже существующее. Этим еще более доказывается наше духовное родство с Авраамом.
Но против всех этих соображений Апостола иудеи могли еще указать на то, что Авраам приобрел по плоти (ст. 1) сына, Исаака, и через него многочисленное потомство – народ израильский. Апостол теперь разбирает это предполагаемое возражение и доказывает, что и сына Авраам получил, благодаря своей вере.
«Не помышлял» – прав. с греч. ( ού κατενόησεν ) – не обратил внимания на то, что… Апостол Петр, пока смотрел только на Господа, идя по морю, не тонул, потому что веровал в Него, а когда взглянул с сомнением на волны, стал тонуть. Авраам остался в вере, – не посмотрел на то, что могло его поколебать в доверии к обещанию Божию.
Теперь Апостол делает из всего сказанного вывод по отношению к христианам. Писание, говоря об оправдании Авраама через веру, имело в виду и нас, христиан, чтобы утвердить то положение, что и мы оправдываемся также верою – верою с Воскресшего Христа
Указанное выше событие из жизни Авраама – его оправдание верою – имеет значение и для нас, служа, так сказать, прообразом нашего оправдания.
Нельзя отсюда выводить такую мысль, что если бы не было закона, то евреи не подверглись бы гневу Божию. В 1-й гл. Апостол доказывает как раз противное этому. Здесь он только указывает неизбежность нарушений закона и, след., неизбежность наказания для подзаконных иудеев.
Вам может быть интересно:
Поделиться ссылкой на выделенное
Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»
Глава III
Из предыдущей главы становилось очевидным, что согрешающий иудей так же подлежит гневу Божию, как и согрешающий язычник. Но в таком случае возбуждался вопрос о преимуществах иудейского народа – в чем же они заключались? Ведь и сам Апостол в 1-ой главе намекал на существование этих преимуществ ( Рим.1:16 ). На этот предполагаемый вопрос Апостол отвечает, что иудеи имели много преимуществ и, прежде всего, обладали откровением Божиим. Если это обладание не привело к той цели, к какой оно должно было привести, т. е. к принятию ими Христа, то не уничтожилась ли через это верность Бога данным праотцам иудеев обещаниям! Нет, скорее можно сказать, что через неверие иудеев верность Бога означенным обещаниям еще более стала видна. Но если, таким образом, грех неверия человеческого служит к наивысшему прославлению Божию, то может ли Бог гневаться на грешников? Если бы не признать за Господом этого права гневаться и на тех грешников, грехи которых служат к прославлению Его святости, то это значило бы отрицать возможность последнего суда над всем человечеством.
Если людская неправда может служить, так сказать, прекрасным фоном для раскрытия Божественной Правды – хорошее лучше всего оттеняется и выдается, если наряду с ним поставлено что-нибудь дурное, – то за что Бог гневается на неправедных, т. е. на неверующих иудеев? Так, по Апостолу, можно бы говорить только с чисто человеческой точки зрения: человек, предоставленный сам себе, очень легкомысленно смотрит на вещи и превратно судит о делах Божиих. Не лучше ли бы было – так мог рассуждать иудей, – не справедливее было бы со стороны Бога простить нам наше неверие во Христа? Апостол отрицательно решает этот вопрос. Если бы Господь простил Своему народу, по личным отношениям к этому народу не вменил ему в вину его страшный грех – неверие во Христа, то как бы Он мог судить весь мир, все человечество на страшном суде? Нет, правда Божия требует наказания всякого греха, безотносительно к его последствиям.
Здесь Апостол для большего убеждения в неправильности мнения, упомянутого в 5-м ст., выставляет на вид свое собственное дело. Иудеи, конечно, говорили о Павле, что это – грешник, что Бог накажет его за отступничество от иудейства, и Апостол, зная эти нападки на него, указывает на их нелогичность. За что бы Бог стал наказывать его? Положим, он проповедует ложь, но если это ложь, это ложное учение, с каким он везде выступает, только еще сильнее дает возможность обнаружиться истине Божией или «истинной» иудейской вере, то за что иудеи нападают на него? Не должны ли они скорее хвалить его за это? Затем, еще более усиливая свое доказательство, Апостол говорит, что с точки зрения иудеев (см. ст. 5-ый), он и другие христиане, значит, поступают хорошо, когда делают зло. На самом деле, конечно, этого христиане не делают, и напраслина, взводимая на них иудеями, несомненно найдет себе праведное осуждение на суде Божием, – но во всяком случае, если бы христиане делали зло, чтобы дать возможность больше обнаружиться правде Божией, то, конечно, с иудейской точки зрения, они заслуживали бы похвалы, а не осуждения… Вот до какой нелепости доводит мнение, высказанное в 5-м ст., как мнение иудеев – противников Павла. Иногда в последующие времена пытались оправдывать величайшие преступления в истории теми великими благими последствиями, какие эти преступления имели для человечества. Даже Робеспьера во имя такого соображения производили некоторые в святые… Апостол отрицает приложимость такого принципа: человек, по его воззрению, ответствует пред Богом за свое дурное дело, какие бы добрые последствия оно ни имело, потому что, как говорит он в других местах своих посланий, это уже Сам Бог обращает дурные деяния человеческие на пользу человечества (см. Рим 9:17, 11:25, 31 ; Гал 3:22 ).
Возвращаясь к вопросу о преимуществах иудейского народа, поставленному в 1-м ст., Апостол теперь доказывает из Писаний Ветхого Завета, что иудеи не могут претендовать на какие-либо преимущества в отношении к суду Божию, потому что все они были грешники. Их не может спасти и данный им от Бога закон, который, не давая людям сил изменить к лучшему свою жизнь, дает только возможность иудеям убедиться в том, что они пребывают во грехе.
Обличения, какие высказаны против иудеев Апостолом, согласны с теми отзывами, какие еще ранее сделаны были об иудеях их собственными пророками. Сначала Апостол приводит обличения из псалмов ( Пс.13:1–3, 5:10, 139:3, 9:28 ), потом из кн. Притчей и Исаии ( Притч 1:16 ; Ис 59:7, 8 ) и потом опять из псалмов ( Пс 35:2 ). Заметно, что сначала он рисует развращение человеческое в самых общих чертах (ст. 10–12), а потом упоминает о двух особых проявлениях этого развращения – в области слова (13–14) и в области дела (15–17). Заключает он все изображение указанием на источник развращения – отсутствие в людях страха Божия (18).
Начиная самую важную – положительную – часть своего послания, Апостол в кратких и ясных словах указывает, что то оправдание, какого нельзя было получить через исполнение закона, дается Самим Богом, Бог дает его всем, кто уверует в Иисуса Христа, в искупление, Им совершенное. При этом Апостол разъясняет, что в смерти Христовой, какую принял Христос за грехи всего человечества, Бог явил Себя, с одной стороны, строгим судиею человеческих грехов, с другой – милующим и спасающим людей.
Мы сознаем, всем сердцем чувствуем свою вину, из-за которой должен был пострадать и умереть безвинный Богочеловек Иисус. Мы сознаем себя преступниками и готовы потерпеть те же страдания, какие праведный суд Божий назначал нам, но какие взял на Себя наш Ходатай. Человек, так сказать, распинает теперь самого себя в очах Божиих и таким образом усвояет себе и страдание Спасителя, и искупление, Им совершенное. Вот это и есть настоящая, спасительная вера в Иисуса! Здесь таинственно грешник сознает свою вину, и этим открывает доступ в его душу искупляющей и оживляющей благодати. Дело Христово становится его достоянием, так что он может сказать о себе: «я сораспялся Христу и уже не я живу, но живет во мне Христос» ( Гал 2:19, 20 ).
Апостол повторяет (ср. ст. 20), что он не признает возможным для человека оправдаться делами (27–28), и утверждает далее, что оправдание верою – одно только согласно с монотеизмом, который составляет основной пункт вероучения всего Ветхого Завета (29–31).
Апостол уже раньше сказал, что новый способ оправдания не только не противоречит Ветхому Завету, а даже предуказан в Ветхом Завете. Теперь он это доказывает таким соображением. Истинный Бог не может быть Богом только иудеев. И язычники находятся под Его властью и попечением, почему Иеремия называл Бога Царем народов ( Иер.10:7 ), а псалмопевцы – Богом всей земли ( Пс 95–97 ). И это так на самом деле, потому что все ожидали, что Единый Бог оправдает всех как иудеев (обрезанных), так и язычников (необрезанных) – тех и других, благодаря их вере (по вере, через веру). Но, может быть, выставляя новое средство оправдания, Апостол этим уничтожает вовсе закон Моисеев и все ветхозаветное домостроительство? (ст. 31) Нет, этого нельзя думать, и этого на самом деле нет. Напротив, Евангелие исполняет глубоко заложенную в законе и вообще в Ветхом Завете идею – идею о спасении всего человечества. «Какая была цель закона? – говорит в объяснение 31-го ст. Иоанн Златоуст. – К чему клонились все его действия? К тому, чтобы сделать человека праведным. Закон же не мог достигнуть сего, ибо, сказано, все согрешали. Когда же явилась вера, она успела в том. Итак, вера восстановила желание закона и привела в исполнение то, для чего он трудился». Апостол, проповедующий об этом исполнении заветных желаний закона, является, таким образом, его защитником, его сторонником ( «закон утверждаем» ).
Цан полагает между αποκαλύπτεται (I17) и πεφανέρωται – настоящего стиха то различие, что первое означает откровение правды для отдельных слушателей Евангелия, а второе – для всех людей.
По Цану, выражение: «на всех» указывает на то, что праведность нисходит на людей с неба.
Поэтому у Ап. Павла слова благодать никогда не связываются с выражением Духа Святого (родит, субъекта), а всегда или с выражением: Бога ( Рим 5:15 ; 1Кор 1:4 ) или Господа. ( Рим 16:20, 24 ; Гал 6:18 ). Заметить нужно, что благодать действовала и в Ветхом Завете, но там она не обновляла существо человека, а только приготовляла почву для действия благодати новозаветной.
Цан едва ли основательно видит в термине искупление просто означение освобождения от греха, отпущения на свободу ( απολυτρούν – говорит он – почти то же, что ανολύειν или αψιέναι ).
Цан переводит: «служащее к умилостивлению или очищению средство».
Вам может быть интересно:
Поделиться ссылкой на выделенное
Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»