постпозитивизм можно рассматривать как философию
Постпозитивизм можно рассматривать как философию
ПОСТПОЗИТИВИЗМ
ПОСТПОЗИТИВИЗМ – совокупность концепций в философии и методологии науки, возникших как критическая реакция на программу эмпирического обоснования науки, выдвинутой логическим эмпиризмом (неопозитивизмом), а с распадом этой программы пришедших ей на смену. В значительной степени эта реакция была инициирована идеями К.Поппера, выраженными в его книге «Logik der Forschung» (1934), которая появилась в период, когда неопозитивизм имел преобладающее влияние, и сыграла едва ли не решающую роль в его критике. Сам Поппер заявлял, что он «убил логический позитивизм» (Popper К. Intellectual Autobiography. – В кн.: The Philosophy of Kari Popper. La Salle, 1974, p. 69). «Убийство», однако, направлялось благими намерениями: Поппер полагал, что ему удалось выполнить задачу, поставленную его оппонентами из Венского кружка: создать теорию научной рациональности, опирающуюся на эмпиризм и логику, которая позволила бы строго разделить науку и ненаучные формы мыслительной активности (см. Демаркации проблема). Судьба распорядилась иначе: критика позитивистской программы вызвала «цепную реакцию», приведшую в итоге к ревизии практически всех основных понятий философии науки, в первую очередь понятия «научной рациональности», к изменению самого образа науки и понимания ее роли в культуре. Постпозитивизм эволюционировал от альтернативных решений проблем, поставленных позитивистами, к признанию этих проблем неразрешимыми или бессмысленными и формированию новой проблемной сферы.
Прежде всего это относится к проблеме взаимоотношения между наукой и философией. Отталкиваясь от позитивистского лозунга «Наука – сама себе философия» и третирования «метафизики» как совокупности положений, не имеющих научного смысла, постпозитивизм вначале признал эвристическую ценность философской онтологии для науки (Поппер), затем нашел сходство между философскими дискуссиями и конкуренцией научных «парадигм» в «кризисные периоды» истории науки (Т.Кун), далее взял курс на «реабилитацию» метафизики, которая должна была осуществляться теми же аналитическими методами, с помощью которых неопозитивисты пытались ее дискредитировать (У.ван О.Куайн, У.Селларс, Дж.Смарт и др.), обнаружил, что защита «твердого ядра» научно-исследовательской программы от опровержений («негативная эвристика») в периоды, когда эта программа обеспечивает прирост эмпирического содержания, делает это «ядро» методологически неотличимым от метафизики (И.Лакатос), выяснил мифогенную и метафизическую «родословную» фундаментальных научных понятий – пространства, времени, причины, вероятности и др.) (К.Хюбнер), наконец, вообще признал «псевдопроблемой» поиск каких бы то ни было «демаркаций» между наукой, мифом или метафизикой (П.Фейерабенд).
В отличие от неопозитивистов, уповавших на установление несомненных оснований научного знания на почве чувственного опыта, постпозитивизм объявил «эмпирический базис» науки продуктом рациональной конвенции, выявил неустранимую «теоретическую нагруженность» (т.е. смысловую зависимость от научных теорий, используемых в исследовательских процессах) терминов языка науки; тем самым была снята (или значительно ослаблена) дихотомия «теоретических» и «эмпирических» терминов языка науки (см. Стандартная концепция науки). Постпозитивизм фактически отказался от различения контекста обоснования и контекста открытия (Рейхенбах) как от методологически бесплодного; напротив, именно методология, приближенная к реальной практике науки, обязана объяснить возникновение новых научных теорий и процессы их принятия научными сообществами (Лакатос, Агасси, К.Хукер, Э.Захар).
Унаследовав от неопозитивизма проблему «рациональной реконструкции» истории науки (т.е. объяснения исторической эволюции научного знания с помощью «нормативных» методологических концепций), постпозитивизм затем пришел к плюрализму методологий, к идее принципиальной ущербности любых попыток «втиснуть» историю науки в какую-то единую методологическую схему, наконец, к «дескриптивизму», т.е. сведению задач методолога к описанию конкретных приемов, методов, условий, которыми направляются научно-исследовательские действия, приводящие ученых к успеху. Тем самым постпозитивизм отказался видеть в методологических нормах универсальные критерии научной рациональности. Лакатос объявил историю науки «пробным камнем» методологической концепции; при последовательном развитии этой мысли история науки должна рассматриваться как «резервуар» поучительных (как для ученых, так и для методологов) примеров, а не развернутая во времени реализация универсального научного метода. Отсюда – постепенный отход постпозитивизма от свойственных критическому рационализму установок на нормативную методологию и усиление интереса к «ситуационному анализу» (case study) этих примеров с привлечением социологических, социально-психологических и др. факторов, не принимавшихся в расчет методологами-нормативистами; сюда же относится проект «натурализованной эпистемологии» (Куайн), согласно которому задача эпистемологии состоит в изучении психологических закономерностей научно-исследовательских процессов; тем самым эпистемология выступает как раздел когнитивной психологии.
От критики индуктивизма и кумулятивизма, свойственной неопозитивизму, постпозитивизм перешел к радикальному пересмотру представлений о науке как целенаправленном поиске истин. Само понятие «истины» либо вовсе устранялось из методологических рассуждений, либо подвергалось специфической интерпретации, приспособленной к антикумулятивистским, «дискретным» моделям эволюции науки. В этих моделях история науки распадалась на ряд «несоизмеримых» периодов, связь между которыми устанавливается не логико-методологическими, а историко-научными методами в сочетании с социологическими и культурологическими экскурсами. В связи с этим подверглись ревизии представления о научной рациональности; это понятие стало трактоваться как исторически относительное, «гибкое», включающее в свое содержание ценностные и культурные ориентиры. Вместе с понятиями «истины» и «рациональности» было пересмотрено и понятие «прогрессивного развития научного знания»: под «прогрессом» стали понимать не целенаправленное «приближение» к истине (подобный «телеологизм» был объявлен пережитком устаревшей метафизики), а «увеличение эмпирического содержания», т.е. способности научных теорий объяснять и предсказывать научные факты (Лакатос), или расширение возможностей разрешать теоретические проблемы (Л.Лаудан); по словам Куна, «науки не нуждаются в прогрессе иного рода» (Кун Т. Структура научных революций. М., 1975, с. 214), и это стало общим местом философии науки постпозитивизма. Если «критические рационалисты» еще говорили о «росте» научного знания и искали методологические критерии такого роста, то их оппоненты (Кун, Фейерабенд и др.) предпочитали говорить только об «изменении» научного знания, в связи с чем был остро поставлен вопрос о самой природе последнего, разделивший постпозитивизм на сторонников научного реализма и инструментализма.
Постпозитивизм отказался от неопозитивистского идеала научного знания как логически систематизированного множества высказываний, образцами которого считались теории математического естествознания; анализ был переориентирован на динамику научного знания, которое стало трактоваться как жизнь «популяции» понятий в интеллектуальной среде (Тулмин), конкуренция научных сообществ (Кун), «пролиферация» научных теорий в атмосфере безграничной свободы интеллектуального соперничества ученых (Фейерабенд). Само понятие «научного знания» подверглось принципиальной дифференциации: напр., Полани рассматривал «невербализуемое», личностное, или «периферийное», знание как важнейшую составную часть стиля научного мышления.
Одной из основных тенденций постпозитивизма стало «коллективистское» понимание субъекта научного познания: «стиль мышления», включающий ценностные ориентации наряду с понятийными «каркасами», детерминируется научным «сообществом» и выступает как «априорное» условие всякой научно-познавательной деятельности. Научные коммуникации, институциональная организация науки, научные традиции, профессиональное обучение – все то, что способствует формированию стиля мышления, научных «парадигм», вошло в предметный круг философии науки, которая, т.о., во все большей степени превращается в междисциплинарную область исследований. Значительное внимание стало уделяться «этнометодологическим» исследованиям, которые ранее относились исключительно к компетенции социологии науки. Это означало уже полный отход от проблемного поля неопозитивизма, и, следовательно, наименование «постпозитивизм» стало терять свое исходное значение.
С эволюцией от неопозитивизма к постпозитивизму связано изменение некоторых мировоззренческих установок философии науки – разочарование в безусловных, рационалистически трактуемых ориентирах культуры (в т.ч. в доминирующей роли науки и научного знания) и склонность к мозаичному, калейдоскопическому и плюралистическому видению мира и места человека в нем, акцент на относительности, исторической обусловленности познавательных ценностей и результатов. Безусловно, это изменение не является ни всеохватным, ни необратимым; критический анализ связанных с ним процессов является необходимым условием дальнейшего развития философии науки.
Постпозитивизм в философии — что это?
Философия не только призвана изучать существующие проблемы и темы. Эта наука часто способствует улучшению устаревших моделей мышления, изменению нравственных норм поведения социума. Меняет человеческое сознание, улучшая его и создавая условия для появления новых философских мыслей и позиций.
Часто философские идеи, которые были актуальны в одно время, на следующем историческом отрезке развития общества становятся бесповоротно устаревшими, что требует появления новых, более развитых и современных философских идей и концепций. Таким образом, формируются более новые философские учения, некоторые из которых являются актуальными и применительно к реалиям современного мира.
Следует отметить и то, что некоторые философские концепции могут не иметь ярко выраженного общего сформировавшегося ядра. В этой статье речь пойдёт о постпозитивизме, который не имеет сформированного единого философского течения. Это направление в философии пришло на смену логическому позитивизму, признанного устаревшим, объединив несколько различных концепций. При этом следует подчеркнуть, что постпозитивистские концепции не только не являются схожими, но при этом могут и нещадно критиковать друг друга.
Что такое постпозитивизм?
Для начала стоит дать определение философскому течению позитивизма, после которого и возникли новые течения — неопозитивизм и постпозитивизм:
Рациональный метод познания признаётся представителями постпозитивизма в качестве основной идеи данного философского течения.
Концепции, относящиеся к постпозитивизму в философии
Как уже было указано выше, постпозитивизм объединяет множество различных философских концепций, которые имеют общие черты, но в то же время критикуют позиции друг друга. Далее будут приведены наиболее известные и распространённые концепции, относящиеся к этому направлению в философии и науке:
Вышеуказанные концепции являются самыми заметными и популярными среди других учений, относящихся к постпозитивисткому направлению. Своими позициями, которые являются более выигрышными на фоне других подобных концепций, они обязаны своей сформированной идеологии. Идеи данных концепций проявляются более чётко, они имеют свою форму и направленность.
Отличительные черты постпозитивизма
Стоит также сказать о том, какие отличительные черты от предыдущих философских направлений имеются у постпозитивизма. Исследуя эти черты, можно лучше понять суть постпозитивизма, характер его направленности и акценты, которые расставляет данное направление в философии.
Логический позитивизм, который предшествовал постпозитивистской концепции в философии, ориентировался на знание, которое было уже получено и выражено в знаковой форме. В качестве образцов научности брались теории математической физики. Представители постпозитивизма в философии обратились к динамике знания, то есть обратили внимание не на само знание, а на процесс его развития и становления. Таким образом, они смогли получить возможность рассматривать знание с другого ракурса, с позиции его динамического изменения.
Постпозитивизм в философии повлиял на изменение проблематики проводимых методологических исследований. Изменения эти выражаются в том, что данное направление делает акцент на различные аспекты развития знания в то время, как логический позитивизм предполагал расстановку акцентов на анализ структуры научного знания. В своих работах неопозитивисты (представители логического позитивизма) поднимали вопросы, касавшиеся эмпирического базиса науки, логической связи с теоретическим уровнем знания, а также его языкового выражения. Постпозитивисты, в свою очередь, не ставили эти вопросы в центре своего внимания, делая акценты на другом.
Постпозитивизм утверждает, что история науки не является областью знаний, которые были накоплены на протяжении всё истории. Таким образом, следует отметить тот факт, что постпозитивисты отказываются от кумулятивизма. Вся научная история формировалась гораздо более драматически, так как на её протяжении возникали научные революции, причём их возникновение неизбежно из-за периодически возникающей необходимости осуществлять пересмотр определённых частей ранее обоснованного и уже признанного знания. Научная революция — это не только пересмотр теоретической основы знания, но и методов, фактов, методологических и мировоззренческих принципов.
Постпозитивизм отказывается от тех жёстких рамок и принципов, которых придерживались сторонники неопозитивизма. Также можно отметить и смягчение некоторых противопоставлений. Речь идёт о противопоставлении фактов и теорий, эмпирического знания теоретическому, а также о противопоставлении контекста открытия контексту обоснования. Если раньше существовало чёткое разделение на эмпирическое (обоснованное, надёжное, неизменное) и теоретическое (изменчивое, ненадёжное, необоснованное), то постпозитивизм вывел идею единства этих двух знаний.
Можно утверждать, что неопозитивизм представляет собой разновидность эпистемологического фундаментализма, где предполагается наличие разделения на факты, которые составляют устойчивый базис познания, и теорий, в свою очередь, подвергаемых изменению. В отличие от такой точки зрения, постпозитивистское учение в философии провозглашает следующий тезис: факты имеют определённую теоретическую нагруженность, что означает зависимость фактов от теории. Учение предполагает, что факты строятся на теоретическом фундаменте. Следует учесть, что факты, основой становления которых служила одна теория, могут отличаться от фактов с другой теоретической основой.
Довольно важным отличием постпозитивизма от неопозитивизма, которое также стоит отметить в этой статье, является отношение к проблеме демаркации. Как известно многим, неопозитивизм предполагал, что есть возможность, и даже потребность, в обязательном и жёстком разграничении науки и не науки, в частности, философии (метафизики).
Ярчайшие представители постпозитивисткой философской мысли
Нельзя не упомянуть самых видных идеологов постпозитивизма, которые довольно сильно повлияли на становление идей этого плана:
Хотя все указанные выше философы и не придерживались общей и чёткой концепции, касающейся постпозитивизма, они внесли существенный вклад в развитие данной философской мысли. Первоначально постпозитивистскими идеями увлёкся Карл Поппер, создавший впоследствии целый фундамент для идей такого рода. Далее, уже осуществляли свою деятельность и другие видны идеологи направления.
Постпозитивизм
Что такое постпозитивизм
Постпозитивизм — это общее название для ряда концепций в философии и методологии науки, сформированных в противостоянии к учениям, основанным на эмпирическом обосновании науки.
Эта концепция не имеет одного выраженного целостного течения, включая в себя совокупность идей и направлений, пришедших на место неопозитивизму.
Неопозитивизм или логический позитивизм — это одно из основных направлений философии XX века, которое основывалось на идее о том, что для познания мира необходимы рациональные доказательства, опирающиеся на опыте.
Осторожно! Если преподаватель обнаружит плагиат в работе, не избежать крупных проблем (вплоть до отчисления). Если нет возможности написать самому, закажите тут.
Неопозитивисты видели свою главную задачу в исследовании языка и лингвистическом анализе. Их конечной целью была абсолютная формализация знаний на основе искусственно формализованного языка. При этом само знание представлялось как совокупность сложных слов и предложений, которые впоследствии путем трансформации переводились в простые и понятные фразы.
Однако такой подход оказался недостаточно эффективным, так как учение неопозитивизма не могло охватить познание как целостное явления в рамках своей концепции. С критикой на фундаментальные положения неопозитивистской теории выступил британский философ Карл Поппер в книге «Логика научного исследования» в 1934 году. Работа ученого инициировала пересмотр основных понятий философии науки и привела к становлению постопозитивизма, вобравшего в себя различные концепции, которые не только не являлись схожими, но порой очевидно противоречили друг другу.
Основные идеи концепции
Постпозитивизм не является какой-то конкретной философской школой или учением — часто под этим понятием понимают этап развития философии науки во второй половине XX века. Это течение не имеет четко выраженной и сформированной идейной концепции, так как объединяет под своим названием разнообразные методологические направления и идеи, которые могут критиковать и оспаривать друг друга.
При этом можно выделить ряд принципов, которые являются общими для всех направлений, попадающих под определение постпозитивизма.
Основными идеями течения являются:
Представители направления
Основное содержательное отличие постпозитивизма от предшествующих направлений заключается в многообразии противоположных концепций и теорий.
К наиболее выдающимся и влиятельным представителям данного философского течения относятся:
Карл Поппер
К. Поппер был первым, кто подверг критике положения логического позитивизма и заставил ученых пересмотреть свои взгляды и рассмотреть устоявшиеся концепции с новой стороны.
Принцип фальсификации в концепции философа означал метод установления ложности научного знания и опровержения его посредством эмпирической проверки. Проппер считал, что научным может считаться только то знание, которое может быть опровергнуто опытным путем. При этом он был уверен, что в науке изначально имеется лишь несколько гипотез, которые впоследствии обретают форму через высказывание.
Согласно концепции ученого, любая научная теория носит гипотетический характер, поэтому рано или поздно она будет опровергнута. Этот принцип получил название «фаллибилизм».
Развитие и совершенствование науки, по мнению Проппера, состоит как раз в представлении новых гипотез и их последующем опровержении.
Английский философ также интересовался научной средой, базирующейся, как он считал, на постоянной борьбе теорий и опровержении истин, на замену которым выдвигаются новые.
Томас Кун
Кун был самым ярким оппонентом принципов фальсификационизма и фаллибилизма Проппа. Он критично высказывался по поводу всех предшествующих концепции философии науки, заявляя о создании новой парадигмы развития научной мысли.
В работе «Структура научных революций» в 1970 он сформулировал парадигмальную теорию развития науки, которая стала фундаментальной в концепции философа. В рамках этой теории Кун попытался объединить идею существования внутренних законов функционирования и развития научного знания.
Парадигма при этом в понимании ученого являлась неким идеалом, к которому надо было стремиться в процессе познания. Парадигма Куна не являлась статичной, так как со временем любая фундаментальная теория начинает изживать себя. Это может быть обусловлено открытием новых фактов, которые больше не соответствуют существующему объяснению или вовсе противоречат ему или обнаружением в текущей теории многочисленных ошибок и несоответствий. Тогда в развитии науки наступает этап «научной революции», и на смену устаревшему знанию приходит новая теория, отобранная из огромного количества подобных гипотез.
Имре Лакатос
Одной из теорий постпозитивизма стала концепция Лакатоса, которая предлагала совершенное новую модель развития научного знания. Для того, чтобы раскрыть структуру своей научно-исследовательской программы, мыслитель ввел базисную единицу, включающую в себя следующие элементы:
Преимущество идеи Лакатоса заключается в том, что она дает увидеть развитие науки в движении и одновременно отражает относительную стабильность научного знания в процессе его согласования с опытом.
Черты постпозитивизма
Среди основных признаков, характеризующих сущность постопозитивистской концепции, можно выделить следующие пункты:
Проблемы постпозитивизма
Проблемы постпозитивизма основаны на поиске знания и процессе развития науки. Философы этого направления считали, что наука развивается неравномерно, переживая взлеты и падения, но в итоге приходит к своему росту и совершенствованию.
К проблемам постпозививизма можно отнести:
1.6. Постпозитивизм
К середине ХХ в. в рамках третьего, логического, позитивизма (неопозитивизма) происходит быстрое усложнение теоретико-познавательных конструкций за счет введения аппарата математической логики и все более тонкой и рафинированной работы с ним. В результате на новом витке повторяется ситуация, характерная для кануна позитивизма в XIX в., – отрыв философии науки (в основе которой теперь лежит логика, а не метафизика) от сообщества ученых. «Домашней философией» последних, как и столетием раньше, становятся различные сочетания приведенных выше взглядов «наивного реализма», выраженной М. Планком (п. 3.2) и вариантов второго позитивизма,к которому примыкали некоторые конструктивистские идеи К.Поппера..
Так в письме к Морису Соловину (от 7 мая 1952 г.) А.Эйнштейн писал:
«Схематически эти вопросы (гносеологические. – А.Л.) я представляю себе так.
(1) Нам даны Е – непосредственные данные нашего чувственного опыта.
(2) А – аксиомы, из которых мы выводим заключения.
Психологически А основаны на Е. Но никакого логического пути, ведущего от Е к А, не существует. Существует лишь интуитивная (психологическая) связь, которая постоянно «возобновляется».
(3) Из аксиом А логически выводятся частные утверждения S, которые могут претендовать на строгость.
(4) Утверждения S, S’, S» сопоставляются с Е (проверка опытом).
Строго говоря, эта процедура относится к внелогической (интуитивной) сфере. » [Эйнштейн, т. 4, с. 569–570]. «Я думаю (подобно Вам, между прочим), – пишет он в письме к Попперу по поводу этой процедуры, – что теория не может быть получена из результатов наблюдений, но может быть только изобретена» [Эйнштейновский сборник, с. 284]. Эта схема имеет много общих черт с приведенными выше рассуждениями П. Дюгема и А.Пуанкаре и с гипотетико-дедуктивным методом
Таким образом, можно констатировать, что во второй четверти XX в., когда революции в физике завершились (теория относительности и современная квантовая механика были уже созданы) и физика снова вступила в относительно спокойный этап развития, интерес к философии в среде ученых упал, и стремительно усложнявшиеся построения логического позитивизма их задевали не очень сильно. Наиболее философствующими среди ученых были физики-теоретики, но они, следуя А.Эйнштейну, в основном довольствовались уровнем обсуждения второго позитивизма, отвечавшего предреволюционной эпохе конца XIX – начала XX в. Влияние логического позитивизма было заметным лишь в философии квантовой механики, в которой активное участие принимали многие крупные физики-теоретики. Но философия квантовой механики к этому времени перестала взаимодействовать с самой квантовой механикой, перешедшей из стадии становления, когда это взаимодействие было существенным, в стадию роста.
В философии науки на смену логическому позитивизму, программа которого, как было отмечено в конце предыдущей главы, к середине XX в. выдыхается, приходит постпозитивизм, в центре внимания которого находятся процессы развития и функционирования научного знания и научные революции. Являясь новым словом в философии науки, постпозитивизм образует область относительно малоизвестную ученым. Он проще логического позитивизма по своему языку и аппарату, но психологически сложнее, ибо обсуждаемые здесь идеи противоречат многим привычным установкам ученых. Впрочем, подобным качеством обладал и махизм для ученых XIX в.
Одной из вех, обозначивших наступление так называемого «постпозитивистского» периода, стало английское переиздание книги К. Поппера «Логика научного исследования» (1959), написанной им за четверть века до этого на немецком языке (но тогда, во время расцвета логического позитивизма, она не произвела заметного эффекта) Попперовская критика логического позитивизма была многократно усилена его талантливыми учениками – И. Лакатосом, П. Фейерабендом и др. Другим героем наступления на логический позитивизм и одновременно оппонентом К. Поппера (который тем не менее оказал на него сильное влияние) был Т. Кун со своей книгой «Структура научных революций» (1962).
В результате концепции логического позитивизма подвергаются логической (К. Поппер, В. Куайн[1] и др.) и исторической (Т. Кун, И. Лакатос, П. Фейерабенд и др.) критике. По словам известного философа науки Марии Хессе эти постпозитивистские программы «оказались вполне очевидной реакцией на ту революционную ситуацию в философии науки 1960-х годов, когда идеи теоретического иммунитета («теоретической нагруженности» эмпирических данных – А.Л.) и научных революций превратили в развалины тщательно разработанную и специфицированную программу позитивистской и гипотетико-индуктивистской философии науки» [Порус, 1984, с. 109]. Крушение программы логических позитивистов способствовало росту скептических и иррационалистических учений. «Критический рационализм» К. Поппера и И. Лакатоса выступал как альтернатива тех, так и других.
«Среди разнообразных проблем, обсуждаемых в философии науки 1960-80-х годов, «на первый план – утверждает М. Хессе, –выходят два круга вопросов: методология историко-научных исследований и онтология научных теорий» [Там же, с. 109], т.е. вопросов истории развития науки и отношение научной теории к реальности.
Первый круг вопросов разрабатывается К. Поппером, Т. Куном и И.Лакатосом, спорящими между собой, но выступающими единым фронтом против логических позитивистов.
Второй круг вопросов выявляется в спорах между «конструктивистами» («инструменталистами») и реалистами, которые делятся на «метафизических» (или «наивных») реалистов (типа М.Планка) и более утонченных реалистов-реформаторов (типа «критических рационалистов»).
[1] Современник Поппера, В. Куайн (1908–2000) является наследником американского прагматизма (гл. 3), считающим «концептуальную схему науки инструментом… для предсказания будущего опыта, исходя из прошлого опыта». Он начал критику неопозитивизма еще в 50-х годах, его «влияние… на философскую жизнь США сопоставимо с влиянием К. Поппера на философскую жизнь Европы». В 1953 г. он опубликовал свои «Две догмы эмпиризма», где оспорил позицию крупнейшего представителя логического позитивизма Р. Карнапа и его концепцию языковых каркасов (гл. 5). Там он указывает «на две обусловливающие одна другую предпосылки карнаповской точки зрения – дихотомию (противопоставление) аналитического и синтетического (введенное еще Кантом (гл. 1.2) – А.Л.) и редукционизм (имеется в виду позиция, утверждающая непосредственную или опосредованную сводимость теоретических предложений и терминов к некоей общей эмпирии, базирующейся на данных наблюдения и экспериментов)», которые он характеризует как «догмы эмпиризма». Понимая под онтологией «совокупность объектов, существование которых предполагается теорией», он формулирует тезис «онтологической относительности»: онтология, т.е. «совокупность объектов, существование которых предполагается теорией», «относительна той теории, интерпретацией которой она является». Это предтеча близкому по духу более позднему тезису о «несоизмеримости теорий» Т. Куна и П. Фейерабенда (п. 6.5). Продолжая идеи П.Дюгема о целостности физической теории (см. гл. 3), Куайн сформулировал известный «тезис Дюгема–Куайна»: «наши предложения о внешнем мире предстают перед трибуналом чувственного опыта не индивидуально, а только как единое целое». Но, занимая почетное место в истории постпозитивизма, Куайн, в отличие, от К. Поппера, Т. Куна и И. Лакатоса не создавал новых моделей развития науки (цитируется по тексту [Печенкин, 1994, с. 14–20]). Поэтому мы останавливаться на Куайне не будем.