православие можно ли давать сдачи

Смириться или дать сдачи?

Перед веру­ю­щими роди­те­лями часто встает вопрос: какому пове­де­нию в обще­стве учить детей? Нам, конечно, хочется, чтобы наши дети едва ли не от рож­де­ния вели себя свято, были бы вос­пи­тан­ными, воз­дер­жан­ными, сми­рен­ными и смир­ными, сло­вом, являли бы собой обра­зец хри­сти­ан­ского благочестия.

Но мир встре­чает наших детей жесто­ко­стью и зако­ном выжи­ва­ния: хорошо устро­ится тот, кто напо­рист, не поле­зет за сло­вом в кар­ман, даст сдачи. Но такой стиль жизни мно­гим пра­во­слав­ным роди­те­лям кажется непри­ем­ле­мым. Ведь Еван­ге­лие, свя­тые отцы учат тер­пе­нию, сми­ре­нию, кро­то­сти. Созда­ется иллю­зия, что тот, кто будет все­гда всем усту­пать, не отве­чать на “наезды”, тер­петь оскорб­ле­ния, в конце кон­цов, пре­успеет и еще и посра­мит своих обид­чи­ков. Но в реаль­ной жизни дела обстоят совсем не так. Про­пу­стил всех — тебе не доста­лось. Про­мол­чал — твое место заняли. Обви­нили, а ты не оправ­ды­вался — полу­чил неза­слу­жен­ное наказание.

Мне хоте­лось бы при­ве­сти при­меры двух ради­каль­ных точек зре­ния на пра­во­слав­ное вос­пи­та­ние детей.

Дру­гие пра­во­слав­ные роди­тели в ответ на жалобы сына, что его оби­жают одно­класс­ники в школе, вну­шали ему, что надо тер­петь, сми­ряться и молиться за обид­чи­ков, но ни в коем слу­чае не отве­чать кула­ками, потому что это грех, а тех пло­хих маль­чи­ков Бог потом нака­жет. В резуль­тате каж­до­днев­ными изде­ва­тель­ствами без­от­вет­ного ребенка про­сто довели до нерв­ного срыва, его при­шлось пере­во­дить в дру­гую школу, потому, что в этой оста­ваться он уже не мог.

Пол­ная про­ти­во­по­лож­ность — при­мер дру­гой семьи. Мать, счи­та­ю­щая себя воцер­ко­в­лен­ной пра­во­слав­ной, вос­пи­ты­вает сына в духе “добро должно быть с кула­ками”. Они, конечно, сми­рен­ные, сына вос­пи­ты­вают в ува­же­нии к людям и каж­дый день читают Еван­ге­лие, но мир-то зол, поэтому бла­го­че­сти­вая мама учит сына “сразу бить в морду”. Не важно, за что, глав­ное — чтобы его боя­лись. Почему так? Потому что — вни­ма­ние — “по-дру­гому они не пони­мают”. Они — это все окру­жа­ю­щие. Ребенку с дет­ства при­ви­ва­ется мысль, что вокруг него одни лишь недо­умки, пони­ма­ю­щие только кулак. И маль­чик хорошо усвоил мамины уроки: когда он решил, что одно­класс­ник слиш­ком грубо обо­шелся с ним (то ли толк­нул, то ли шлеп­нул), он ничтоже сум­ня­шеся уда­рил его, но этого ему пока­за­лось мало. Он вытрях­нул учеб­ники обид­чика на пол и потоп­тался на них. На вопросы, как такое пове­де­ние сооб­ра­зу­ется с пра­во­слав­ным вос­пи­та­нием, мать упорно твер­дит: “Он дол­жен уметь посто­ять за себя”.

При­ве­ден­ные ситу­а­ции, конечно же, при­мер край­но­сти, воз­ве­ден­ной в пре­дель­ную сте­пень. Но они очень хорошо пока­зы­вают, что истина посе­ре­дине. Нельзя учить только сми­ре­нию или только агрес­сии. Роди­тели должны при­ви­вать и хри­сти­ан­ское пове­де­ние, и уме­ние посто­ять за себя (или за других).

Впро­чем, одно дру­гого не исклю­чает. Быть хри­сти­а­ни­ном не зна­чит быть слиз­ня­ком. Хри­сти­ан­ское вос­пи­та­ние не исклю­чает уме­ния дать сдачи. Про то, что добро должно быть с кула­ками, слы­шали мно­гие. Как это соче­тать? Как вос­пи­тать ребенка так, чтобы его кулаки не стали без­душ­ным ору­дием мести за себя, любимого?

Уча ребенка давать сдачи, необ­хо­димо объ­яс­нять ему, когда можно при­ме­нять силу, что нельзя сразу кидаться с кула­ками, что необ­хо­димо ста­раться решить про­блему сло­весно. Нако­нец, необ­хо­димо объ­яс­нять, что, при­ме­нив физи­че­скую силу, можно нане­сти серьез­ный вред дру­гому чело­веку, и тогда роди­те­лям при­дется отве­чать за твой посту­пок, а, когда ты вырас­тешь, то отве­чать уже будешь сам, при­чем все может закон­читься очень и очень серьезно. Что при­ме­ня­ю­щий силу рано или поздно может нарваться на пре­об­ла­да­ю­щую силу, и тогда плохо уже будет не обид­чику, а ему самому. Что, если тебя оби­дели сло­вом, то и отве­чать надо сло­вом, а при­ме­нять кулаки можно только тогда, когда при­хо­дится защи­щаться самому или защи­щать сла­бого от напа­де­ния. То есть наряду с навы­ками кулач­ного боя необ­хо­димо вос­пи­ты­вать в ребенке ответ­ствен­ность за послед­ствия при­ме­не­ния физи­че­ской силы.

Добро должно быть не только с кула­ками, но и с умом. Без ума, без рас­су­ди­тель­но­сти кулак ста­но­вится злой силой, гро­мя­щей без раз­бора пра­вых и виноватых.

Источник

Бить или не бить?

А если ребенок подвергается травле и нуждается в защите?

Прочитала недавно статью на православном сайте о том, нужно ли давать сдачи, если обижают. Мальчика-очкарика изводят хулиганы, а наблюдатель ситуации предлагает читателю килобайты размышлений о том, что нужно хулиганов простить и подставить им другую щеку. Проблема, приобретающая угрожающие размеры, целиком легла на плечи мальчика.

Представим, что мы старенькие и нас обижают в доме престарелых. А дети вместо того, чтобы защитить нас, предлагают нам смиряться и молиться за обидчиков.

Можно ли вместо реальной помощи своему ребенку призвать его к подвигу прощения?

Не будет ли это, по апостолу, подобно тому, как если кто не накормит голодного и не оденет раздетого и скажет ему: «Иди с миром, грейся и питайся»?

Можно ли звать ребенка на крест? Можно ли водить его стезями, которыми сам не ходил?

Вообще поражает количество отвлеченных, теоретизирующих, не доказанных жизнью размышлений в православных интернет-ресурсах о посте, смирении и всяком благочестии, исходящих из уст людей неопытных во всем вышеперечисленном.

Если ребенку угрожает опасность, я думаю, нельзя оставлять его наедине с проблемой. Бывает, мальчик не способен разобраться по-мужски или речь идет о девочке.

Лучше всего, конечно, такой ситуации не допустить. Знакомый опытный священник советует как можно меньше выделяться по какому бы то ни было признаку. Конечно, это не значит, что нужно за компанию сделать татуировки или надеть на себя рэперские штаны. Но есть такой тип личности – виктимный, который просто притягивает к себе мучителей. В положении такой жертвы может оказаться любой человек при определенных обстоятельствах. Бывает, что человек как бы напрашивается на раздражение либо слишком тихим, либо слишком громким голосом, или очень экзотичной манерой одеваться, или чрезмерной болтливостью, или, напротив, молчаливостью. Много копий было сломано о джинсы, но эта тема не дает забыть о себе. Знакомую девочку перестали дразнить, только когда купили ей пресловутые джинсы.

Бывает ситуация особо тяжелая, когда без вмешательства родителей ребенка просто растопчут.

«Мне надоело, что мои близнецы всё время сидят дома. Ребята в районе через одного с диагнозами, родители пьющие, но это не значит, что нам теперь нельзя выйти из дома. Когда один парень стал угрожать моим мальчикам, что он их убьет, я пошла к его мамаше. (Парень старше близнецов, и в свои 8 лет они не могли еще воспользоваться своим численным превосходством. Они растерялись, впервые столкнувшись с настоящим хулиганом, для которого визит полиции – дело привычное.) Открывает дверь гигантская мамаша в татуировках. Она меня может съесть на завтрак, но не боюсь я этих мамаш. А с детьми таких мамаш я каждый день работаю в школе. В меня кидают стульями и нецензурно обзывают, но я знаю, что все они, а также их родители, просто нуждаются в дисциплине. Поэтому я спокойно ловлю стулья на лету и навожу порядок. Дальше идет как по маслу. Даже медведей можно обучать, а тем более этих распущенных детей. Так вот, открывает дверь великанша и начинает орать. Ее я не боюсь, но на ее фоне прыгают два ротвейлера, а к собакам у меня жуткий страх с детства. Я заставляю себя не смотреть на собак, а смотреть ей в глаза и ору на нее в ответ. А потом выхватываю из-за ее спины кривляющегося сына, отпускающего нецензурные выражения, и говорю ему, заглядывая прямо в душу: “Еще одно слово в адрес моих мальчиков – и никакая мама тебя не спасет”. Великанша как-то обмякает и начинает жаловаться на жизнь, проклятых мужиков и на детей, которые от рук отбились. А я еще раз предупреждаю ее и сына: чтобы на десять метров не смели приближаться к моим детям».

Драться или не драться православному мальчику? Подставлять ли другую щеку, когда бьют, или давать сдачи?

На Западе давно распространяется теория и практика недопустимости драк, а также игрушечных пистолетов и танков. Я догадываюсь, кто ее распространяет. Один швед вспоминал, что мачеха категорически запрещала ему с братом играть с пистолетиком, а потом всё же купила им по ярко-розовому пистолету, которые было стыдно показать ребятам. Потом он пошел в армию и насладился военной атрибутикой сполна. У знакомого канадца тоже в детстве не было ни танка, ни ружья, потому что это «неприлично и воспитывает агрессию».

Раньше было какое-то здоровое отношение к небольшим дракам-потасовкам. Конечно, я не имею в виду жестоких избиений, но возня братьев и одноклассников считалась неотъемлемой частью детства и юношества. Мальчику, молодому человеку бывает необходима разрядка в виде «обмена любезностями» или занятий боксом и борьбой.

Вспомните «Тараса Бульбу»: «Гулять хочу!»

Как-то раз я слушала «Радонеж», где уважаемому протоиерею задали вопрос: «Затравили мальчика, что делать?», и он ответил своим тихим интеллигентным голосом: «Смиренно давать сдачи».

Я училась воспитывать мальчиков, наблюдая, как отец воспитывал младшего брата.

Приходит как-то раз Вадик расстроенный, даже подавленный. Необычная тихость не ускользнула от внимания отца, и он расспросил его о школьных делах. И не так расспросил: «У тебя все нормально?» – «Все нормально» – «Ну и молодец». Папа знает, как вытянуть ответы из ребенка. Оказалось, парень пристает в столовой. На класс старше, на голову выше, на полтуловища толще. Как ни увидит Вадика – задирается. Уже вошло в привычку: глазами водит вокруг в поисках Вадика, прежде чем за стол сесть. Или наоборот, поест, а на десерт – Вадику подзатыльник или пинок, с комментариями относительно его веснушек, или ботинок, или чего угодно. Была бы жертва, а обосновать приставания несложно. А парня этого и старшеклассники боялись: оторва, всё по барабану, и к тому же сильный.

Папа начал готовить Вадика к драке.

– Вот он подходит к тебе, только рот открывает, а ты – бьешь его. Вот сюда. Не жди, когда он ударит первый.

Вадик растерянно замолчал и недоверчиво улыбнулся. Потом промямлил:

– Ты знаешь, какой Костиков огромный и сильный?

– Ну и отлично. Достойный противник. А с теми, кто слабее и меньше ростом, позор связываться.

Вадик с тоской смотрел в окно, выщипывая пух из шапки.

– Ну, ты бы еще посоветовал Шварценеггера побить.

И добавил решительно:

– Не буду я с ним драться. Я боюсь.

На что папа ответил:

– Если ты не побьешь Костикова, бойся меня.

Саша метнул взгляд на отца. Папа продолжал:

– Ты пойми, чудо в перьях, тебе с ним сколько лет еще учиться! Сейчас позволишь Костикову над собой издеваться – завтра к нему присоединятся твои одноклассники. Как побьешь его – он тебе предложит дружбу. Вот увидишь.

– Нет. Я не был сильным, но и жить в страхе было тошно. Один-два раза подрался – и всё. Поняли, что отчаянный, и не связывались больше никогда.

– А если Костиков будет жаловаться?

– Ты сначала побей его. А от учительского гнева я тебя избавлю, уж поверь. Не будет он жаловаться, а тебя зауважает.

Вадик собирался в школу, как на экзамен. Завтракать не мог, глаза блестели. Папа обнял его, а потом шутливо подтолкнул к двери:

– Давай, не рассусоливай.

– Все сюда! Я подрался! Он плакал! Он потом дал сдачи, но все видели, что он плакал!

Вадик был так возбужден, что отказался раздеваться и, плюхнувшись прямо в куртке на диван, рассказывал:

– Подходит Костиков, смотрит, ищет, к чему придраться. Я говорю Олегу: «Подержи шоколадку», – и раз ему! Он не ожидал, скривился весь и разревелся, а потом давай меня бить. Ну, и я его бил тоже. А потом прозвенел звонок.

Мы все поздравляли Вадика, а папа сказал:

– Смотри не опьяней от успеха и не вздумай задираться.

На следующий день изумленный братишка поведал нам, что Костиков предложил дружбу.

– Папа, ну как ты мог даже это предвидеть? – спрашивала я.

– Мальчишеская психология, дочка, мальчишеская психология.

От дружбы Вадик отказался: Костиков хотел бить всех вдвоем. Вадик начал подтягиваться и отжиматься и стал заступаться за робких одноклассников.

Став взрослым, он спас бабушку-бомжиху от пьяного хулигана, который на глазах у сотен людей, вышедших из кинотеатра, стал резать ее «розочкой». Молодые люди элегантно поддерживали под руку своих дам и делали вид, что орущая бабушка в крови – неотъемлемая часть пейзажа.

А Костиков торгует наркотиками и вообще гроза района. Надо спросить, посадили его или нет.

Мне пришло на память всё вышеизложенное, когда у среднего сына возникли проблемы с одноклассником. Макс был известным задирой. 76 записей в дневнике поведения, грубит учителям, запускает самолетики на уроках, пинки, тычки, обидные прозвища, щедро раздаваемые всем вокруг, как младшим, так и старшим. Васю парень назначил своей любимой жертвой, и издевательства становились всё изощренней.

Мы давно советовали разобраться с задирой по-мужски, но Вася – миролюбивый мальчик. В школе не оставили без внимания травлю и велели Васе записывать всё в блокнот. Прямо дневник наблюдений: «8 октября, среда, вторая перемена: обозвал дураком и махал палкой». Такого ябедничества допустить было нельзя, и мы с мужем объяснили всю низость подобных блокнотиков сыну. А потом настоятельно велели немедленно побить Макса. Тем более что заканчивалась начальная школа и впереди было ещё ого-го-го сколько учиться. Дело усугублялось новым, особенно оскорбительным прозвищем, которым начали обзываться и прочие одноклассники. Никто не любил задиру, но при случае к травле присоединялись.

Как нервничал Вася! Руки покрылись экземой, обострилась астма, а Максу придумывались различные наказания. С нехорошим блеском в глазах Вася мечтал, чтобы на него упал кирпич или чтобы его исключили из школы. Медлить было нельзя.

– Ты вспомни, как дрался Вадик. Это не так страшно. Побей его, а потом дружи с ним, если хочешь.

Но силен был страх перед учителями и директором, так как в этой школе с первого класса было вбито: драться нельзя ни при каких обстоятельствах. А еще было отвращение к причинению физического насилия. И страх перед болью.

Но отступать было некуда. Или сейчас, или никогда. Я обещала взять учителей на себя.

А потом была драка, на удивление короткая и нестрашная, и Макс размазывал сопли и жаловался огромному папе, указывая на обидчика и прося разобраться. Папа молча дал сыну пинка и поволок домой.

С тех пор у Васи пропал страх перед драками, а также хулиганами. Беспомощную злость на обидчика как рукой сняло, а к Максу появилась жалость: хлюпик, драться не умеет, а лезет. Одноклассники как-то позабыли, что за компанию дразнили Васю, и стали смеяться над незадачливым Максом, и ореол его непобедимости как-то потускнел. Да если разобраться, непобедимости никакой и не было, потому что никто и не пробовал его победить.

В средней школе ребята оказались в разных классах, а Максу задают перца настоящие хулиганы. Он продолжает задираться, заведомо зная, что это плохо кончится, но видно, натура такая неугомонная. А с Васей они при встрече здороваются за руку.

Источник

Давать «сдачи» это правильно?

Похожие вопросы

5 Ответов

Все зависит от конкретных ситуаций, большинство из которых можно решить без рукоприкладства.

Большинство ситуаций с ощущением «тебя задели» — это ситуации, в которых правит уязвленная гордыня. Если люди категорически неправы – это их право быть неправыми.

Гораздо важнее уметь сохранять собственное достоинство.

Однако самозащита может быть оправдана в ситуации реальной угрозы. Таковых ситуаций меньшинство. В этом случае можно руководствоваться следующим:

«Любовь христианина должна терпеть зло только в той мере, в какой оно остается более или менее безвредным для славы Божией и для спасения человеков» (Еп. Михаил (Лузин).

Слова Христа о другой щеке надо понимать в смысле борьбы с нашей собственной гордыней и мстительностью. Если речь идет только о личной обиде, то лучше не противиться злу, а остановить его движение на самом себе. Чтобы дальше нас оно уже не шло. Если же чьи-то злонамеренные действия несут в себе не просто урон нашей гордыне, а конкретную опасность и социальное зло, то их можно, а зачастую и просто необходимо пресекать. Вспомним, что речь в известной цитате идет о щеке или поприще, то есть об обидном для человека действии, а не о вооруженном нападении с целью грабежа или сильном избиении, например.

По объяснению доктора богословия протоиерея Николая Стеллецкого,

* Проф. А.Гусев. Основные религиозные начала графа Л.Толстого. Казань, 1893. С. 79.

Источник

Священник Владимир Сухих: «Наказывать нужно с любовью»

При правильном воспитании у детей не бывает переходного возраста

Как найти золотую середину между строгостью и излишней мягкостью в отношениях с детьми? Как правильно хвалить и наказывать ребенка? Есть ли случаи, когда стоит прибегать к физическому воздействию? И что делать, если ребенок вырос злым, эгоистичным человеком, от которого страдают родители? На эти вопросы отвечает клирик саратовского храма Первоверховных апостолов Петра и Павла священник Владимир Сухих.

– Я думаю, можно. Есть множество примеров, когда в семьях неверующих вырастали хорошо образованные и высоконравственные люди. Но мы также знаем, как трудно сохранить эти качества, не отступить от своих принципов при серьезных испытаниях. Когда мораль не подкреплена религией, это похоже на человека на ходулях. Чуть тронь – и он упадет. Такие фундаментальные понятия, как честь, ответственность, долг, – все-таки понятия религиозно мотивированные, поэтому, чтобы выросший ребенок смог сохранить доброе, что в него вложили родители, ему необходимо и духовное воспитание.

– В чем оно состоит?

– Воспитать христианина мы не сможем, потому что вера – не привитое качество, а свободный выбор. Христианином человек становится тогда, когда происходит его личная встреча со Христом, и он принимает решение следовать за Ним. Но мы, родители, можем и должны воспитать личность. Это человек, развитый физически, интеллектуально, душевно, соблюдающий нормы поведения, имеющий совесть. Задача родителей – создать предпосылки для самой главной встречи ребенка с Богом. А для этого ему нужно объяснить, что мир создан и живет по определенным законам, что есть Высший суд, за нарушение Божьих заповедей придется отвечать. И, конечно, самое главное – нужно давать ребенку положительный пример своей жизнью во Христе.

– Одно дело, когда ребенок рождается в семье, в которой знания о Боге прививаются с пеленок. Но совсем иное, когда кто-то из родителей приходит в Церковь и, осознавая, как важна духовная жизнь, начинает предпринимать попытки воцерковить детей, которым эти идеи пока не близки. Стоит ли водить ребенка в церковь, если он не хочет?

– Проблема многих родителей в том, что они пытаются реализовать в своих детях то, чего не было в их жизни. «Я мечтала стать переводчиком, но не смогла, зато моя дочь пять раз в неделю усиленно занимается языками». «Я не знала Бога, но мои дети будут поститься и ходить на службы». Это вещи одного порядка. Но воспитание – не дрессировка, не принуждение. Воспитание – от слова «питать», то есть давать пищу. Даешь ребенку здоровую еду – будет здоровый желудок. Регулярные физические нагрузки позволят сохранить здоровое тело. Питаешь душу – она правильно развивается.

Нельзя привить любовь к Богу насильно. Но я глубоко убежден, что все здоровое воспринимается органично. Тертуллиан говорил: «Каждая душа по своей природе христианка». Не стоит форсировать события. Следует просто самим жить полноценной церковной жизнью, и дети к ней потянутся.

– Насильно любовь к Богу привить невозможно, на как все-таки подготовить ребенка к встрече со Христом?

– Очень важно заложить в ребенка понятие не столько даже долга, а скорее дружбы. Многие родители говорят: «Ты должен жить по заповедям!». А почему должен – непонятно. Потому что Бог строгий, и он накажет? А почему не всегда злых наказывает? Но сердцевина новозаветного Благовестия в том, что Бог – наш любящий Отец, что Он нам друг и брат через богочеловека Христа. И вот это детям часто хорошо понятно, они знают, что такое дружба и любовь. С другом общаются – и мы общаемся с Богом в молитве. С другом встречаются – и мы ходим в дом Божий по воскресеньям. С другом есть общие интересы – и мы читаем Евангелие каждый день, чтобы узнать, что Бог любит, а что Ему противно. Друга уважают, ему хранят верность, его защищают, с ним мирятся после разлада. Задача родителей ненавязчиво сформировать интерес к духовной жизни, это станет для ребенка надежным фундаментом в его взрослении.

Иногда остается только молиться

– Знакомая в отчаянии – сын совсем отбился от рук. Был добрый и послушный мальчуган, а как наступил переходный возраст, ребенка словно подменили. Грубит, учиться не хочет, одни развлечения на уме.

– Многие взрослые боятся переходного возраста и связанных с ним проблем, но замечу, что при правильном воспитании этого этапа можно избежать. На самом деле проблема рождена эгоизмом родителей. Ребенок растет, начинает ощущать себя самостоятельной личностью, а взрослые продолжают общаться с ним, как с малышом. Если подросток агрессивно реагирует на замечания родителей, это, как правило, связано с тем, что они задевают его самолюбие. Мальчишки убегают из дома, потому что мамы замучили их своей опекой. Дети вырастают безответственными, потому что родители все сами за них делали. Взрослые должны осознать: ребенок – не их собственность, не игрушка, не домашнее животное, это самостоятельная личность. Вам бы понравилось, если бы вам постоянно приказывали, вас критиковали, вам не доверяли? Так почему мы позволяем себе так обращаться с ребенком? Но, если родители свое властолюбие сдерживают, уважают интересы и вкусы детей, у них нет необходимости обороняться. Порой приходят мамы на исповедь с вопросом: «Что мне делать со своими детьми?». Мамам лет по семьдесят, а они все ходят с этим вопросом.

– Что отвечаете?

– Что с тех пор, как их ребенку исполнилось четырнадцать, уже ничего, к сожалению, сделать нельзя, надо просто молиться и давать им живой пример подлинной христианской жизни.

– А может в запущенных случаях молитва матери наставить ребенка на путь истинный?

– Святой Монике, сын которой вел распутную жизнь, некий епископ сказал, что молитва матери со дна морского достанет. И впоследствии ее сын вошел в историю как святой Августин Блаженный. Но, чтобы молитва была действенной, матери придется усердно потрудиться, прежде всего над собой.

Ремень – не орудие, а символ

– Самые большие разночтения у родителей по поводу воспитательных инструментов – кнута и пряника. Одни считают, что ребенка ругать вообще нельзя, другие – что поощрять детей вредно. Как, по-вашему, правильно наказывать и хвалить ребенка?

– В Священном Писании сказано: «Всякий отец, который любит своего сына, наказывает его». Само слово «наказание» в славянском языке имеет смысл обучения. Это не карающий меч, не месть, а «научение», «наказ». Наказание уместно тогда и в той форме, в какой это исправляет человека.

– В каком возрасте и как наказывать?

– До трех лет ребенка наказывать бесполезно. Он не поймет и через пятнадцать минут сделает то же самое. Единственный способ воздействия – отвлечь, переключить внимание на что-то другое.

С трех лет до десяти – этап, когда ребенок узнает рамки, за которые заходить нельзя, знакомится с правилами, обычаями, традицией. В этом возрасте формируются дисциплина, послушание, ответственность. Именно на данном этапе бывают необходимы физические наказания.

Ребенок часто слышит слово «нельзя» и у него возникает вопрос: «Почему?». Очень важно даже в запретах проявлять уважение к детям. Если у родителя установка: «Я взрослый, я сильный, поэтому запрещаю», ребенок вырастет непослушным и злым. Именно в родительской властности корень непослушания и конфликтов. С ребенком нужно договариваться, объяснять закономерности. Например, сын не видит зависимости между походом на улицу зимой без шапки и простудой. Надо объяснить: «Можно ходить без шапки, но это приведет к болезни. Ты готов, что будут температура, уколы, таблетки? Будешь две недели сидеть дома, не сможешь гулять с друзьями».

Это период, в котором дети учатся давать ответственную оценку своим поступкам. Моему старшему сыну было три года, когда он раздавил жука. Понял: произошло что-то нехорошее, потому что жук перестал шевелиться. Начал спрашивать маму: «Что с ним?». Мама честно ответила: «Жук умер». Сын переживал три недели, попытки отвлечь его успехом не увенчались. В конце концов я надел епитрахиль, поручи и исповедовал его как взрослого. Мы вместе попросили у Бога прощения и пообещали, что больше так делать не будем. И только после этого он успокоился, а о жуке хотя и вспоминает иногда, но уже без боли.

– Вы сказали, что до трех лет детей наказывать бесполезно. Но, если годовалый ребенок лупит маму по лицу, может, стоит хотя бы придержать ему руки и сказать «нельзя»?

– Ребенок лупит маму, потому что, скорее всего, он видел, как папа бьет маму либо старших детей, или мама сама его шлепала. Проявления агрессии надо исправлять не ответным проявлением агрессии или запретом, а пробуждая жалость и сострадание. Почему нельзя бить маму? Потому что маме будет больно. Мама будет плакать. Видишь, у нее слезки.

Даже само наказание должно быть с любовью. Нельзя наказывать в состоянии гнева, раздражительности, без объяснения проступка. Родители не должны допустить, чтобы ребенок думал, будто они ему мстят. Надо дать время себе остыть, а ребенку осознать свою неправоту, и тогда только озвучить свое решение.

– А ваши дети знакомы с физическими наказаниями?

Наказания должны быть связаны с лишением чего-то приятного. Например, за плохое поведение уместно лишить десерта или мультиков, компьютерных игр.

– А как не избаловать ребенка?

– Разбалованные дети вырастают, когда взрослые к ним равнодушны. Когда родителям проще купить ребенку игрушку, чем с ним поговорить. Откуда истерики в магазине? Потому что ребенок до этого 25 раз слышал: «Куплю, только отстань». А можно пресечь эту ситуацию сразу. Сказать: «Я готов купить тебе сейчас одну игрушку. Но в ближайшие полгода ты других игрушек не просишь. Договорились? А если ты нарушишь слово, как мне тебя наказать?».

– С наказаниями разобрались, а что по поводу похвалы? Надо ли поощрять детей?

– Многие православные считают, что ребенка хвалить вредно, потому что это взращивает тщеславие. Ошибочное мнение. Откуда же малыш узнает, как правильно поступать? Поощрять нужно. Вопрос – как. Чаще всего детей хвалят, сравнивая их с другими: «Ты – самый лучший, самый умный, самый красивый». Вот такая похвала действительно подогревает тщеславие, зависть, порождает в дальнейшем комплексы. Ребенка надо хвалить за поступки или результаты его трудов, не сравнивая его с другими: «Как хорошо у тебя получилось, ты доставил нам большую радость, ты поступил правильно». Хваля, надо просто делиться своими эмоциями. Обязательно нужно подчеркивать важность предпринятых им усилий: «Когда ты стараешься, Бог тебе помогает, и у тебя все получается. Когда ты не боишься, все возможно». Если ребенка правильно поощрять, он вырастет уверенным в своих силах, самостоятельным, но при этом скромным.

Газета «Саратовская панорама» №44 (921)

Источник