Ксении маршанской сон пьеро

Ксении маршанской сон пьеро

«В кни­ге „Сон Пье­ро“ необыч­но все. Вы­бор ге­ро­ев — удив­ля­ю­щих, неудоб­ных, да­же шо­ки­ру­ю­щих. Ав­тор­ские во­про­сы, рас­кры­ва­ю­щие со­бе­сед­ни­ков в раз­мыш­ле­ни­ях о Дон Жу­ане и Си­ра­но, Чар­ли Ча­п­лине и Ма­рине Цве­та­е­вой, Вац­ла­ве Ни­жин­ском; в вос­по­ми­на­ни­ях о тра­ги­че­ской судь­бе зна­ме­ни­то­го тан­цов­щи­ка Ма­ри­ин­ско­го те­ат­ра 60-ых го­дов Юрия Со­ло­вье­ва и сня­том с ре­пер­ту­а­ра „Совре­мен­ни­ка“ спек­так­ле „Мел­кий бес“, филь­ме „До­ро­га“ Фе­де­ри­ко Фел­ли­ни.

Необы­чен ди­зайн из­да­ния — пер­вой кни­ги из­вест­но­го те­ат­раль­но­го ху­дож­ни­ка Пав­ла Капле­ви­ча.

И ещё. Пе­ред ва­ми не про­сто сбор­ник ин­тер­вью-порт­ре­тов нестан­дар­ных де­я­те­лей те­ат­раль­но­го ис­кус­ства. „Сон Пье­ро“ — са­мо­сто­я­тель­ная и цель­ная ком­по­зи­ция, жанр ко­то­рой опре­де­литть по­ка труд­но. Быть мо­жет, это ис­по­ведь. » (Татьяна Харлова)

«Ксе­ния Мар­шан­ская, со­бра­ла кни­гу ин­тер­вью с людь­ми, ко­то­рые во мно­гом опре­де­ля­ют се­го­дняш­нюю куль­тур­ную жизнь Рос­сии. Жур­на­ли­сты — та­кой на­род — все­гда и вез­де про­ни­ка­ют, мно­го неожи­дан­но­го узна­ют, но по­том, бы­ва­ет, в род­ной га­зе­те лю­би­мый ре­дак­тор бес­сер­деч­но их тек­сты со­кра­ща­ет.

Ин­тер­вью Мар­шан­ской в пре­крас­но оформ­лен­ной кни­ге (ху­дож­ник Па­вел Капле­вич, фо­то­ху­дож­ник Ан­тон Та­ма­рин) пе­ча­та­ют­ся пол­но­стью, „без ку­пюр“. А неко­то­рые про­сто спе­ци­аль­но сде­ла­ны для „Сна Пье­ро“. При­чем ге­рои го­во­рят на весь­ма необыч­ные те­мы, ав­тор „рас­кру­чи­ва­ет“ их на ис­то­рии, ко­то­рые они, воз­мож­но, ни­ко­му дру­го­му бы и не рас­ска­за­ли.

Ро­ман Вик­тюк, Сер­гей Ма­ко­вец­кий, Ал­ла Оси­пен­ко, Эрик Кур­ман­га­ли­ев, Еле­на Кам­бу­ро­ва, Ва­ле­рий Ми­хай­лов­ский — кто зна­ет, как они от­ре­а­ги­ру­ют те­перь на свои порт­ре­ты в кни­ге? Но чи­та­те­ли уже ре­а­ги­ру­ют — кни­га „Сон Пье­ро“ рас­ку­па­ет­ся» («Экран и сце­на»).

«Кни­га Ксе­нии Мар­шан­ской „Сон Пье­ро“ — са­мая том­ная кни­га се­зо­на» («Книж­ное обо­зре­ние»).

«Кни­гу Ксе­нии Мар­шан­ской „Сон Пье­ро“ мы сме­ло ре­ко­мен­ду­ем:
а) лю­би­те­лям жан­ра ин­тер­вью;
б) лю­би­те­лям ис­кус­ства.

По­сколь­ко в этой на за-а-а-висть ин­те­рес­но оформ­лен­ной кни­ге со­бра­ны ин­тер­вью с людь­ми, ко­то­рые иг­ра­ют зна­чи­тель­ную роль в на­шей куль­ту­ре. Офор­мил кни­гу Па­вел Капле­вич вме­сте с фир­мой „Квад­рат Ком­па­ния“ под ру­ко­вод­ством Ан­дрея Биль­жо. Мож­но от всей ду­ши по­здра­вить Ксе­нию со столь удач­ным пе­чат­ным из­да­ни­ем». («Ар­гу­мен­ты и фак­ты»)

«Ге­рои кни­ги Ксе­нии Мар­шан­ской „Сон Пье­ро“, вы­пу­щен­ной в свет ре­клам­но-из­да­тель­ской фир­мой „Квад­рат-Ком­па­ния“, — Ро­ман Вик­тюк, Еле­на Кам­бу­ро­ва, Ал­ла Ко­жен­ко­ва, Ге­ди­ми­нас Та­ран­да и мно­гие дру­гие де­я­те­ли ис­кус­ства, чье твор­че­ство со­про­вож­да­ло ста­нов­ле­ние по­ко­ле­ния ны­неш­них 30-40-лет­них. Кни­га со­сто­ит из се­рии блиц-ин­тер­вью, и во­про­сы ин­тер­вью­э­ра ни­ко­гда не ка­са­ют­ся по­дроб­но­стей лич­ной жиз­ни („Это все зна­ют, ведь во всех га­зе­тах ак­те­ры рас­ска­зы­ва­ют од­но и то же“, — го­во­рит Ксе­ния), а все­гда толь­ко са­мой ин­тим­ной глу­би­ны твор­че­ско­го про­цес­са, к ко­то­ро­му ав­тор кни­ги при­ка­са­ет­ся ум­но и бе­реж­но.

В груст­ные вре­ме­на на сцене — груст­ные кло­у­ны. По­это­му об­щим ге­ро­ем, объ­еди­нив­шим всех пер­со­на­жей в на­зва­нии, Ксе­ния сде­ла­ла Пье­ро. „Пье­ро — это все­гда грусть, мысль и лю­бовь. — го­во­рит она. — Ес­ли бы бы­ло ина­че, то ге­ро­ем был бы, на­вер­ное, Ар­ле­кин. “ Осо­бен­но хо­те­лось бы от­ме­тить ра­бо­ту фо­то­ху­дож­ни­ка Ан­то­на Та­ма­ри­на и те­ат­раль­но­го ху­дож­ни­ка Пав­ла Капле­ви­ча, по­про­бо­вав­ших свои си­лы в ди­зайне кни­ги и вы­пол­нив­ших свою за­да­чу с уди­ви­тель­ным вку­сом и изя­ще­ством. Пе­ред чи­та­те­лем — та­лант­ли­вая кни­га о та­лан­ти­ли­вых лю­дях. „За ро­зо­вым плю­ма­жем рас­сы­па­лась ра­ке­та. Без ма­сок мы по­ка­жем ак­те­ра и по­эта. “ (М.Кузь­мин) (Дмит­рий Са­во­син, „Куль­ту­ра“)

„Я — по­эт, этим и ин­те­ре­сен“, — об­ро­нил как- то луч­ший и та­лант­ли­вей­ший». И был, на­вер­ное, очень да­же прав. С клас­си­ком не со­гла­ша­ет­ся, од­на­ко, Ксе­ния Мар­шан­ская, ав­тор кни­ги «Сон Пье­ро», в ко­то­рой под од­ной об­лож­кой со­бра­но че­тыр­на­дцать ин­тер­вью эпа­таж­ных, как при­ня­то сей­час го­во­рить, де­я­те­лей те­ат­раль­но­го ис­кус­ства. От Ро­ма­на Вик­тю­ка и Ге­ди­ми­на­са Та­ран­ды до Ни­ко­лая Огрыз­ко­ва и Эри­ка Кур­ман­га­ли­е­ва. Ибо в боль­шин­стве слу­ча­ев, за ред­ким ис­клю­че­ни­ем, инь­тер­вью­и­ру­е­мые, за ред­ким ис­клю­че­ни­ем, мень­ше все­го го­во­рят о се­бе и о де­ле, ко­то­рым за­ни­ма­ют­ся, а в ос­нов­ном об иных пред­ме­тах, о веч­ных ис­ти­нах и во­об­ще — «за жизнь».

Лю­ди, с ко­то­ры­ми нас зна­ко­мит Ксе­ния, лю­ди нестан­дарт­ные, на все име­ют свою точ­ку зре­ния, за­ча­стую — шо­ки­ну­ю­щую, да­же эпа­ти­ру­ю­щую. У чи­та­те­ля на­вер­ня­ка за­пля­шет в гла­зах все­с­лый ого­нек, ко­гда он узна­ет о взгля­де Ро­ма­на Вик­тю­ка на си­сте­му Ста­ни­слав­ско­го, ко­то­рая, по его мне­нию, бу­дучи в СССР вы­хо­ло­щен­ной, не про­сто пор­тит, но уби­ва­ет ак­те­ра, «по­то­му что это — мерт­вая струк­ту­ра». Кни­га не толь­ко неожи­дан­на, но и по-сво­е­му ин­те­рес­на, в первую оче­редь для эли­тар­но­го чи­та­те­ля — на него она и рас­счи­та­на«. (Алек­сей Среб­ниц­кий, «Неза­ви­си­мая га­зе­та»)

Источник

Ксении маршанской сон пьеро

Спасибо за участие.

Рекламно-продюсерской фирмой «Квадрат-компания» в 1995 году выпущена книга Ксении Маршанской «Сон Пьеро». В ней необычно все: выбор героев, дизайн, сама манера, в которой берутся интервью у известных людей. Это скорее даже не интервью, а исповеди, в которых по новому раскрываются артисты, режиссеры, художники. Ниже читайте беседу с Романом Григорьевичем Виктюком.

КРИК ПЛОТИ МЭРИЛИН

— Вам интересна актриса Монро?

— Актриса Мэрилин Монро.

— Я понимаю, о чем ты говоришь.

— Я понимаю, что ты имеешь в виду.

— А ей нравилось быть воплощением секса?

— Если бы не нравилось, я думаю, она бы по-другому существовала. Тогда бы не было и «После грехопадения» Миллера.

— Но она же рвалась в.

— Как вы думаете, у Мэрилин с Бланш Дюбуа Теннесси Уильямса много общего?

— А в Мэрилин нет крика о спасении?

— Как вы считаете, Монро способна была быть счастливой?

— Способна. Она была создана для счастья. Но она чего-то не услышала.

— Сверху. В себе она все реализовала стопроцентно.

ФРЕЙД В ТЕАТРАЛЬНОМ ИСКУССТВЕ

— Что для вас есть система Станиславского?

— Система Станиславского, которую мы имеем, актеров портит?

— То есть актерам такую систему Станиславского лучше не знать?

— Почему тогда в спектаклях Станиславского культивировали, прежде всего, их жизненность и правдоподобие?

— Во-первых, в угоду какой социальной структуре писались рецензии. Не ради одного лишь его прыжка от земли, не ради ощущения высоты этого прыжка. И на сколько секунд он задерживается в воздухе. Понимая всю его безоглядность и бессмысленность. Станиславского интересовали Андреев, Метерлинк, Крэг с его эстетикой иррационального, идея раздвоения Гамлета на материальную оболочку и дух. Я уверен, что иррациональное начало было в самом Станиславском, прежде всего. И было в его спектаклях. Потому что интересовавшие его авторы строили свою драматургию на этом. И если посмотреть на его фотографии тех лет, от него идет свечение. В нем есть святость. А святой человек не может довольствоваться обыденностью. Я думаю, что Станиславский до конца так и не вошел в социальную структуру СССР. Она его не поглотила. Его не изуродовали при жизни, его изуродовали после смерти. И в этом его великое счастье. Его Бог спас.

ЧЕХОВ ВОПЛОЩАЛ СЕБЯ В СВОИХ ГЕРОИНЯХ

— Как вам кажется, Чехов был человеком страстным?

— Был ли страстным человеком Чехов. Я думаю, в нем всего намешано безумно много. Безумно. Если судить по его откровенным письмам к Суворину. История дуэли с Левитаном. Связь с Книппер. С ее дьявольским, колдовским началом. В радиозаписях спектакля МХАТа «Вишневый сад» на протяжении всего четвертого акта звучит ее смех. Смех ведьмы, который затягивает, поглощает.

— А не подавлял ли Чехов в своей драматургии иррациональное начало?

ЧЕРВОТОЧИНКА ЧАРЛИ ЧАПЛИНА

— Почему вы отождествляете любовь со смертью?

— Вас много окружает случайных людей?

— Я стараюсь не общаться с ними. Мне интересно взаимопроникновение, а не то, что его разрушает.

— То есть вы не верите в то, что вам говорят?

— Разве друзей может быть много?

— Как вы думаете, почему Лолита так во всем подчинялась Гумберту?

ВСЕХ В ЖИЗНИ ЧТО-ТО ВЕДЕТ

— Роман Григорьевич, вас никогда не пытались выгнать из театрального института?

Источник