Подходы и трактовки национальной безопасности

Подходы к трактовке понятия «национальная безопасность»

Дата публикации: 08.06.2020 2020-06-08

Статья просмотрена: 467 раз

Библиографическое описание:

В статье рассматриваются различные подходы к трактовке понятия национальная безопасность. С позиции национальных интересов можно выделить два основных подхода к трактовке политики национальной безопасности — реалистический и идеалистический. Первый исходит из понимания политики национальной безопасности как средства для создания благоприятных условий (как внутренних, так и внешних) для развития государства. Идеалистическая трактовка предполагает акцент на реализации прав человека и гражданина, пусть даже в ущерб национальному суверенитету. По мнению автора, именно реализм в наибольшей степени соответствует сложившейся ситуации в области международных отношений и обладает наибольшим эвристическим потенциалом в отношении объяснения поведения основных участников. Расширение поле безопасности и включение новых угроз наряду с традиционными не отменяет ведущей роли именно силовых ресурсов при разрешении конфликтов. В этой связи не теряет своей актуальности теория баланса угроз С.Уолта. Суть данной теории состоит в том, что государства увеличивают ресурсы для минимизации своей уязвимости, но при этом вступают в союзы, когда они примерно сопоставимы по своим силовым характеристикам.

Ключевые слова: национальная безопасность, суверенитет, безопасность, национальные интересы.

The article discusses various approaches to the interpretation of the concept of national security. From the standpoint of national interests, two main approaches to the interpretation of national security policy can be distinguished — realistic and idealistic. The first proceeds from an understanding of national security policy as a means to create favorable conditions (both internal and external) for the development of the state. An idealistic interpretation implies an emphasis on the realization of human and civil rights, even to the detriment of national sovereignty. According to the author, it is realism that most closely matches the current situation in the field of international relations and has the greatest heuristic potential with respect to explaining the behavior of the main participants.

The expansion of the security field and the inclusion of new threats along with the traditional ones do not cancel the leading role of precisely power resources in resolving conflicts. In this regard, the theory of the balance of threats of S. Walt does not lose its relevance. The essence of this theory is that states increase resources to minimize their vulnerability, but at the same time enter into alliances when they are approximately comparable in their strength characteristics.

Keywords: national security, sovereignty, security, national interests.

Национальная безопасность — одно из базовых понятий в современном мире. Важность его обусловлена колоссальной значимостью для полноценной жизнедеятельности личности и общества. Текущая ситуация еще более обостряет проблему безопасности как отдельных стран, регионов, так и цивилизации в целом, поскольку значительное число современных вызовов носят глобальный характер. В этой связи интерес ученых различных областей предметного знания к осмыслению проблем безопасности в целом и национальной безопасности в частности продолжает сохраняться, несмотря на обилие публикаций по этой теме.

Несмотря на то, что человечество сталкивалось с угрозой безопасности постоянно, сам термин «национальная безопасность» появился сравнительно недавно. В 1904 Т. Рузвельт употребил термин «национальная безопасность» впервые в своем послании к конгрессу США. В этом послании говорилось о необходимости присоединения к США Панамского канала. Такие действия обосновывались с точки зрения обеспечения национальной безопасности США. Несмотря на то, что с XVIII в. США реализовывали такого рода «проекты», термин впервые появился только в ХХ веке. А уже в конце Второй мировой войны именно правительство США инициировало принятие ряда нормативных правовых актов о национальной безопасности [1, С. 12]. В законе США от 26 июля 1947 г. «О национальной безопасности» была заложена трактовка национальной безопасности как «интеграция вопросов внутренней, внешней и военной политики в интересах взвешенного подхода к проблемам использования различных военных и невоенных средств» [2, С. 2].

В отечественной научной традиции нет единого понимания рассматриваемого понятия. В Финансовом словаре дано краткое, размытое определение термина «национальная безопасность» как безопасности многонационального народа РФ как носителя суверенитета и единственного источника власти в РФ.

В словаре И. И. Санражевского «национальная безопасность» понимается как состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, устойчивость к неблагоприятным воздействиям, гарантирующие возможность стабильного прогресса общества, позволяющие обеспечить конституционные права, свободы, достойные качество и уровень жизни граждан, суверенитет, территориальную целостность и устойчивое развитие, оборону и безопасность государства.

В политологическом словаре национальная безопасность определяется как «совокупность внутренних и внешних условий, выполнение которых обеспечивает стабильное политическое, социально-экономическое и духовно-культурное развитие общества, независимость, защиту суверенитета и территориальной целостности государства» [3, С. 6].

Развернутое определение национальной безопасности дано в экономическом словаре. В данном случае она рассматривается как «совокупность официально принятых взглядов на цели и государственную стратегию в области обеспечения безопасности личности, общества и государства от внешних и внутренних угроз политического, экономического, социального, военного, техногенного, экологического, информационного и иного характера с учетом имеющихся ресурсов и возможностей» [4].

Легальное определение понятия «национальная безопасность» содержится в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации. В данном документе под данным явлением понимается «состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, при котором обеспечиваются реализация конституционных прав и свобод граждан Российской Федерации, достойные качество и уровень их жизни, суверенитет, независимость, государственная и территориальная целостность, устойчивое социально-экономическое развитие Российской Федерации» [5]. Элементами национальной безопасности являются «государственная, общественная, информационная, экологическая, экономическая, транспортная, энергетическая безопасности, безопасность личности» [5].

Тем не менее, в научных источниках сложились разные трактовки данного феномена. Так, О.Арин рассматривает национальную безопасность как «политику, направленную на защиту и реализацию национальных интересов страны. Эта политика может принимать разнообразные формы и средства: экономические, дипломатические, военные и т. д». [6, С. 391]. Таким образом, ключевым при анализе национальной безопасности является определение национальных интересов и нации.

Выдвижение на первый план понятия нации подчеркивает, что именно безопасность нации, а именно общества и каждой личности, приоритетнее безопасности государства [7]. Вместе с тем ряд авторов полагают, что использование термина национальный не имеет соответствующих коннотаций. Так, В. Д. Зорькин указывает, что национальная безопасность как система взглядов отражает не интересы какой-либо нации в смысле этноса (коренного, титульного, составляющего большинство), а единство интересов граждан и общества в рамках конкретного суверенного государства, т. е. интересы народа (многонационального народа), интегрированного в государственное сообщество на основе права [8, С. 87].

С позиции национальных интересов можно выделить два основных подхода к трактовке политики национальной безопасности — реалистские и идеалистический. Первый исходит из понимания политики национальной безопасности как средства для создания благоприятных условий (как внутренних, так и внешних) для развития государства. Идеалистическая трактовка предполагает акцент на реализации прав человека и гражданина, пусть даже в ущерб национальному суверенитету. Представляется ясным, что реалисты считают именно силу основным инструментом реализации политики национальной безопасности.

В качестве силы могут рассматриваться не только военные, но и экономические, территориальные (природные), идеологические ресурсы. Современные авторы добавили еще такие составляющие силы как национальную волю и стратегические цели [9, С. 125].

Политика национальной безопасности предназначена для защиты и реализации национальных интересов страны, а «сила — не что иное, как способность этого достигнуть, ибо «не одно государство не может отдавать приказы другим, если оно не располагает средствами принуждения их к послушанию» [10].

Предметное поле национальной безопасности в последние годы расширилось. Наряду с проблемами военной безопасности, добавились вопросы мягкой силы и экономического давления. Это обстоятельство нашло отражение в ряде документов Российской Федерации в области обеспечения безопасности, в частности, в Военной доктрине [10].

Важно отметить, что расширение поле безопасности и включение новых угроз наряду с традиционными не отменяет ведущей роли именно силовых ресурсов при разрешении конфликтов. В этой связи не теряет своей актуальности теория баланса угроз С.Уолта. Суть данной теории состоит в том, что государства увеличивают ресурсы для минимизации своей уязвимости, но при этом вступают в союзы, когда они примерно сопоставимы по своим силовым характеристикам.

Также стоит отметить, что представители неомарксизма видят экономический фактор в качестве триггера международных отношений. В данном случае стоит упомянуть теорию И. Валлерстайна о центре и периферии и перманентном антагонизме между ними. Соответственно, любой конфликт проистекает из этого глобального противоречия между странами т. н. «золотого миллиарда» и бедными, развивающимися странами. Тем не менее, в основе конфликта лежат все те же национальные интересы. Поэтому следует согласиться с мнением О.Арина, считающего, что предварительным этапом к разработке национальной безопасности является осознание и определение национальных интересов [6, С. 391].

Обеспечение национальной безопасности включает ряд направлений, в том числе: прогнозирование и выявление внешних и внутренних угроз; создание и поддержка в готовности сил национальной обороны; создание необходимых социально-экономических условий для повышения качества жизни граждан; участие в мероприятиях по обеспечению безопасности за пределами РФ в соответствии с международными договорами и соглашениями, заключенными или признанными РФ и др.

Важнейшим направлением обеспечения национальной безопасности являются усиление государства в качестве гаранта реализации прав и законных интересов граждан. Реализация данного направления подразумевает, прежде всего, повышения эффективности функционирования правоохранительных органов контрольно-надзорных органов.

Обеспечение национальной безопасности в области национальной обороны реализуется посредством проведения политики стратегического сдерживания и предотвращения военных конфликтов.

Обеспечение национальной безопасности в области повышения качества жизни российских граждан, в том числе в области повышения качества жизни российских граждан являются развитие человеческого потенциала, удовлетворение материальных, социальных и духовных потребностей граждан, снижение уровня социального и имущественного неравенства населения прежде всего за счет роста его доходов [11]. Необходимо признать, что именно данное направление в нашей стране реализуется хуже всего. Российская Федерации по уровню ВВП на душу населения относится к развивающимся странам, высок уровень бедности, низка продолжительность жизни. Взаимосвязанным аспектом в данном случае выступает обеспечение национальной безопасности в экономической сфере. Отток капитала, оффшоризация российских компаний с целью скрыть их истинных владельцев, сращивание государства и крупного капитала при низком инфорсменте, сырьевая ориентация экономики существенно снижают национальную безопасность страны в экономической сфере.

Итак, мы рассмотрели понятие национальной безопасности и основные направления деятельности по ее обеспечению. Данные меры направлены на укрепление не только внешней, но внутренней безопасности и позволяют создать условия для полноценного функционирования государства и общества и их развития.

Источник

Современный подход к понятию национальной безопасности

кандидат юридических наук

не работает временно

111020, Россия, г. Москва, ул. Ухтомская, 16, кв. 9

post-graduate student at Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration (The Presidential Academy, RANEPA)

111020, Russia, g. Moscow, ul. Ukhtomskaya, 16, kv. 9

Просмотров статьи: 8094 c 5.5.2015

Дата направления статьи в редакцию:

Ключевые слова: национальная безопасность, реализм, постмодернизм, либерализм, институционализм, законодательное обеспечение безопасности, общество, нация, конфликт, противодействие терроризму

Abstract: In recent years we have witnessed a fundamental changes in the understanding of security, and in many ways these changes affect each of us. Today Russia is fighting in Syria, the Russian military are present in the Donbas, extremely tense relations with Turkey. Almost every day in the news there are reports about clashes involving migrants, especially in European countries. Boeing with Russian tourists, crashed last October over the Sinai Peninsula, shows that at any time and in any place possible mass terrorist attack. We see that the classical war as a threat to national security today is less likely for the average man in comparison with the danger of clashes with migrants or the possibility of a terrorist act. What is national security today? How to ensure security not only at national but also at the mundane level? How to reflect these in legislation? These and other questions are the subject of this article.

national security, realism, postmodernism, liberalism, institutionalism, legal security enforcement, society, nation, conflict, counter-terrorism

Изначально под национальной безопасностью государства рассматривалась только лишь военная безопасность и защита государственных границ. Однако с развитием современного общества понятие безопасности трансформировалось и сегодня включает в себя не только военную, но и экономическую, политическую, экологическую и иные виды безопасности. Ключевой вклад в теоретическое развитие понятия национальной безопасности внесла западная политологическая школа.

Исходя из вышесказанного, безопасность в понимании реалистов – это совокупность мер по обеспечению суверенитета государства от внешней угрозы, защите своих национальных интересов и усилению своего влияния в мире.

Постмодернисты отмечают, что эгоистичный подход школы политического реализма, во главу угла ставящий суверенитет государства, только разжигает современные конфликты и не предлагает путей для их разрешения. В то же время обращение не к территориальным, а к сетевым общностям, когда во главу угла ставятся не географические границы, а общие интересы и ценности, гораздо более позитивно и способствует мирному развитию мирового сообщества.

Опять же в контексте сегодняшней «войны санкций» России и Запада отметим, что, с одной стороны, правы реалисты, говоря о том, что государством движет только лишь стремление отстоять свои национальные интересы и национальную безопасность, а с другой стороны, правы и постмодернисты, отмечая, что односторонние действия государств малоэффективны и непродуктивны.

Соответствующим образом расширяются и рамки понятия «безопасность», включая в себя безопасность экономическую, экологическую, энергетическую, информационную, продовольственную, демографическую, этнокультурную и ряд других. В обеспечении глобальной безопасности могут участвовать уже не только государства, но и отдельные индивиды, предприятия, организации, различные негосударственные объединения.

В общественной практике сам термин «национальная безопасность» получил свое первое звучание в послании Президента США Теодора Рузвельта Конгрессу в 1904 году. Тогда факт вторжения США в зону Панамского канала впервые был объяснен интересами национальной безопасности Америки.

В российском законодательстве правовая система обеспечения безопасности государства начинает формироваться с середины 1990-х гг. Соответствующее законодательство должно обеспечивать [11, c. 12] :
развитие научно-практических основ обеспечения безопасности России, отвечающих современной геополитической ситуации, условиям политического и социально-экономического развития государства;

Сегодня законодательное обеспечения национальной безопасности России регулируется следующими ключевыми законами и подзаконными актами, ранжированными в зависимости от уровня угроз:

1) В первую очередь, это Конституция РФ и ряд федеральных законов – о безопасности, о государственной тайне, об обороне, о противодействии терроризму, о чрезвычайных ситуациях и ряд других, нацеленных на предотвращение угроз воздействия непосредственно на личность, общество и государство. То есть этот уровень, фактически, отражает взгляды школы политического реализма на национальную безопасность, суть которой заключается в физическом сохранении государства и его населения.

Так, Федеральный закон от 6 марта 2006 года N35-ФЗ «О противодействии терроризму», является законодательной базой в системе правового обеспечения борьбы с терроризмом. Закон «устанавливает основные принципы противодействия терроризму, правовые и организационные основы профилактики терроризма и борьбы с ним, минимизации и (или) ликвидации последствий проявлений терроризма, а также правовые и организационные основы применения Вооруженных Сил Российской Федерации в борьбе с терроризмом».

Отметим также участие России в международно-правовых договорах (Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах, Международный пакт о гражданских и политических правах и Факультативный протокол к нему и других), международно-правовые нормы которых легли в основу российской Конституции.

В свете рассмотренного нами выше теоретического понимания безопасности данный уровень можно считать более «современным», отражающим взгляды школы постмодерна, и вкладывающим в понятие национальной безопасности сохранение духовного здоровья государства и нации, а также противостояние новым и новейшим вызовам и угрозам.

Так, в Доктрине под обеспечением информационной безопасности России подразумевается защита:
конституционных прав и свобод человека и гражданина в области духовной жизни и информационной деятельности;
индивидуального, группового и общественного сознания;
духовного возрождения России;

В то же время, несмотря на значительные сдвиги в законодательном обеспечении безопасности нашей страны, данная работа еще далека от окончания. Главная проблема заключается в том, что законодательное обеспечение безопасности России пока еще не представляет собой целостную систему. И, на наш взгляд, дело не только в определенной нескоординированности в деятельности соответствующих министерств и ведомств, сколько в отсутствии целостного подхода к понятию «национальный» со стороны самого российского государства.

Рис 1. Национальная самоидентификация в опросах россиян [17, c.17]

В данной ситуации, когда само государство не в состоянии сформулировать отчетливый подход к понятию «национальный» и соответствующий посыл как во внутренний, так и во внешний мир, российское законодательство не в состоянии сформировать комплексный подход к проблематике защиты национальной безопасности, а мировое сообщество демонстрирует дополнительную настороженность в отношениях.

Источник

О генезисе и сущности понятия
«национальная безопасность»

Научный подход к изучению любого явления предполагает в первую очередь уточнение понятий. Изучить явление – значит выразить его в логике понятий. Великий французский философ и просветитель Вольтер подчеркивал: «Если вы хотите со мной говорить, определите свои понятия».

Это требование методологической самодисциплины в полной мере относится и к таким понятиям, как «национальная безопасность» и «стратегия национальной безопасности». Именно в стратегии национальной безопасности содержится официально признанная система стратегических приоритетов, целей и мер в области внутренней и внешней политики, определяющих состояние безопасности и устойчивое развитие государства на долгосрочную перспективу.

В связи с этим сохраняют свою актуальность следующие вопросы: что такое национальная безопасность, как это понятие возникло, каково его содержание, как соотносится стратегия национальной безопасности с военной политикой, военной доктриной и военной стратегией.

В последние годы в нашей стране понятие «национальная безопасность» все более прочно входит в научный оборот. Однако его определение в официальных документах Российской Федерации появилось сравнительно недавно. Впервые этот термин был применен в Федеральном законе «Об информации, информатизации и защите информации» 1995 года, а его определение было дано в первом Послании Президента РФ Федеральному Собранию «О национальной безопасности» 1996 года. В этом документе было записано: «Национальная безопасность понимается как состояние защищенности национальных интересов от внутренних и внешних угроз, обеспечивающее прогрессивное развитие личности, общества и государства» (1).

В официальном документе «Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» понятие «национальная безопасность» получило дальнейшее развитие и определяется как «состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, которое позволяет обеспечить конституционные права, свободы, достойные качество и уровень жизни граждан, суверенитет, территориальную целостность и устойчивое развитие Российской Федерации, оборону и безопасность государства» (2).

В отечественной политологии есть и другие определения национальной безопасности, в которых дается различная интерпретация данного термина. Так, А.Х. Шаваев под национальной безопасностью понимает «такое состояние общества (страны), при котором оно, будучи сложной социальной системой (организмом), сохраняет свою целостность, устойчивость и способность к эффективному функционированию и развитию, а на их основе – возможность надежной защиты всех реальных и потенциальных объектов опасности страны от любых деструк¬тивных внутренних и внешних воздействий» (3).

А. И. Поздняков, используя аксиологический подход, определяет национальную безопасность как «защищенность национального достояния (национальных материальных и духовных ценностей, ресурсов) от любых видов значимого для страны и ее народа ущерба» (4).

Авторы книги «Безопасность России» рассматривают понятие «национальная безопасность» в широком и узком смыслах. В широком смысле под безопасностью они понимают надежность существования и устойчивого развития страны. Узкий смысл подразумевает состояние страны, при котором отсутствуют или устранены (парированы) внешние и внутренние угрозы ее национальным ценностям, национальному образу жизни, обеспечивается реализация ее жизненно важных интересов (5).

Как видно из перечисленных подходов, понятие «национальная безопасность» не имеет единой философской интерпретации. Вместе с тем в большинстве определений выделяются такие сущностные признаки национальной безопасности, как защита объектов безопасно¬сти от угроз и устойчивое развитие страны.

В связи с этим представляется необходимым обратиться к вопросу о происхождении и эволюции понятия «национальная безопасность».

Впервые термин «национальная безопасность» был введен в политический лексикон президентом США Т. Рузвельтом в 1904 году. До 1947 года он употреблялся в смысле обороны, а не интеграции внешней, внутренней и военной политики.

Понятие «национальная безопасность» тесно связано с понятием «национальные интересы», под которым понимаются осознанные потребности, сформированные обществом, социальными группами и индивидами.

В дискуссии о национальных интересах и приоритетах, проходившей в Соединенных Штатах в 1930-е годы, превалировал экономический компонент национальной безопасности. Еще до 1941 года одним из аргументов в пользу вступления США в войну против Германии и Японии было утверждение о том, что это позволит сохранить доступ к международным рынкам и избежать ограничений в развитии промышленности. Об этом, в частности, писал Н. Спайкмен в своей книге «Американская стратегия в мировой политике: Соединенные Штаты и баланс сил».

Этимологию понятия «национальная безопасность» можно установить, обратившись к слушаниям в сенате США в августе 1945 года. Военно-морской министр Дж. Форрестол заявил сенату: «Наша национальная безопасность может быть обеспечена в очень широком и всеобъемлющем смысле. Я постоянно и последовательно употребляю здесь слово «безопасность», а не «оборона»». Форрестол, очевидно, широко толковал это понятие, так как затем он добавил: «Вопрос национальной безопасности – это не просто вопрос армии и флота. Мы должны учитывать весь наш потенциал для ведения войны, наши шахты, промышленность, людские ресурсы, науку и другие сферы деятельности, которые составляют обычную гражданскую жизнь» (6).

В 1947 году в США был принят закон о национальной безопасности, в соответствии с которым был создан Совет национальной безопасности, министерство обороны и разведывательное сообщество. Разработчики этого закона посчитали, что нет необходимости уточнять термин «национальная безопасность», и в законе не было дано определение этого термина.

Однако проблемы дефиниций никогда не обходили научные и политические круги США. В теоретических журналах появились статьи, авторы которых пытались определить основополагающие признаки понятий «национальная безопасность» и «национальные интересы».

Известный американский политолог Арнольд Волферс писал по поводу определения понятий «национальная безопасность» и «национальные интересы» следующее: «Они не могут иметь одно и то же значение для разных людей. Они вообще не могут иметь точного значения. Поэтому, появляясь для того, чтобы обеспечить руководство и основу для широкого согласия, они могут позволить каждому назвать любую политику, которая ему нравится, привлекательным и, возможно, обманчивым именем» (7).

По мнению американских исследователей, двусмысленность, заложенная в рассматриваемом понятии, в известной мере проистекает из субъективности в определении угроз национальной безопасности. Что касается США, то увеличивающаяся неопределенность явилась следствием того факта, что главная цель политики национальной безопасности Вашингтона – сдерживание Советского Союза – достигалась главным образом невоенными средствами. Хотя США не сталкивались с основной проблемой безопасности – обеспечением неприкосновенности территории государства, конгресс одобрил закон о строительстве шоссейных дорог оборонного значения, в соответствии с которым выделялись средства на строительство 40 тыс. миль новых дорог, предназначенных для быстрой переброски вооружения в случае войны.

Такое широкое толкование национальной безопасности позволяло оправдать не только огромную финансовую помощь по плану Маршалла, но и создание в структуре министерства обороны США Агентства передовых оборонных исследовательских проектов, а также принятие закона об образовании в области национальной обороны (1958). Такой законопроект был принят после запуска в СССР первого спутника и направлен на совершенствование подготовки поколения американских ученых и инженеров.

Председатель подкомитета палаты представителей Дж. Мосс жаловался в 1973 году: «»Национальная безопасность» – это такое трудноопределимое понятие, что никто не может дать его дефиницию. Являясь в течение 16 лет председателем подкомитета, я не мог найти кого-либо, кто мог дать мне определение» (8). Заместитель госсекретаря по связям с общественностью В. Блейр в своем выступлении в конгрессе в 1972 году ска¬зал: «Сегодня наша национальная безопасность зависит от таких вещей, как баланс платежей, состояние экономики, международная помощь» (9).

О двусмысленности понятия «национальная безопасность» свидетельствуют приведенные ниже определения, которые были сформулированы в различное время. В целом подходы американских исследователей, предлагающих дефиниции данного понятия, можно условно разделить на две группы.

Первую группу составляют политологи, которые определяют национальную безопасность через национальные интересы. К ним относятся

У. Липпманн, Дж. Коллинз, Э. Ирл, В. Тэйлор и др. Так, еще в 1943 году Уолтер Липпманн в своей книге «Внешняя политика США: щит республики» писал: «Государство находится в состоянии безопасности, когда ему не приходится приносить в жертву свои законные интересы с целью избежать войны и когда оно в состоянии при необходимости защитить эти интересы путем войны» (10).

По мнению Дж. Коллинза, национальная безопасность – это «искусство и наука об использовании государственной мощи в любых условиях для достижения желаемой степени и формы контроля над противостоящей стороной посредством угроз, силы, непрямого давления, дипломатии, хитрости и любых других средств и тем самым обеспечения интересов и целей национальной безопасности» (11).

Э. Ирл определяет стратегию национальной безопасности как «искусство управления и использования ресурсов государства или коалиции государств, включая вооруженные силы, для того, чтобы их жизненные интересы эффективно продвигались и были защищены от противников, действительных, потенциальных и просто предполагаемых» (12).

Американские теоретики исходят из того, что национальная безопасность имеет более широкое значение, чем защита от физического вреда. Она также подразумевает защиту при помощи множества средств жизненно важных экономических и политических интересов, потеря которых может угрожать ценностям и существованию государства.

В документе «Стратегия национальной безопасности США 1988 года» отмечалось, что она в своей основе должна иметь широкие национальные интересы и цели, поддерживаться достаточными ресурсами и объединять все элементы государственной мощи для достижения национальных интересов.

Вторую группу составляют авторы, дающие определение национальной безопасности через понятия «угрозы» и «ценности». Так, А. Волферс считал, что безопасность в объективном смысле определяется отсутствием угроз приобретенным ценностям, в субъективном смысле – отсутствием боязни, что эти ценности подвергнутся нападению (13).

В «Международной энциклопедии общественных наук» национальная безопасность определялась как способность государства защищать его внутренние ценности от внешних угроз (14).

В новых геополитических условиях, когда распался Советский Союз и Организация Варшавского договора, в США, с одной стороны, стали проявлять осторожность при узком толковании национальной безопасности, как это было, например, у Липпманна, а с другой – американские теоретики выражали опасение, что более широкие определения национальной безопасности могут навести на мысль, что США находятся в чрезвычайном положении из-за отсутствия безопасности.

Анализ определений понятия национальной безопасности в американской литературе дает основание сделать следующие выводы.

Во-первых, большинство определений национальной безопасности близки по значению, поскольку отражают различные сущностные признаки данного понятия. Наиболее распространенным является определение национальной безопасности через национальные интересы. Вместе с тем подход к определению национальной безопасности через национальные интересы содержит в себе элемент субъективизма и преследует идеологическую цель – насильственно подчинить общественное сознание официальным концепциям и идеологическим установкам властных структур. Военно-политическое руководство США очень часто апеллирует к национальным интересам для того, чтобы оправдать вмешательство в дела других государств, применение вооруженных сил и проведение специальных операций в различных регионах мира.

В качестве исходного понятия для определения национальной безопасности также используется понятие «национальные ценности». При этом опасность рассматривается как вероятная угроза получить ущерб, а национальная безопасность – как состояние защищенности национальных ценностей от всевозможных угроз.

Во-вторых, после введения термина «национальная безопасность» в научный оборот наблюдалась тенденция расширения его содержания. После Второй мировой войны можно выделить два периода, когда шло расширение понятия «национальная безопасность».

Первый начался в середине 70-х годов прошлого столетия. Он связан с поражением США во Вьетнаме, растущей инфляцией, возрастанием экономической мощи стран Европы и Японии и первым нефтяным кризисом. Даже некоторые военачальники заявляли, что самые страшные угрозы для США находятся в невоенной сфере, включая энергетический кризис, чрезмерный прирост населения и замедленный экономический рост, возросшую стоимость промышленного производства, дефицит во внешней торговле и усиливающуюся инфляцию. Появились статьи, в которых обсуждались проблемы энергетического кризиса, роста народонаселения, инфляции и миграции, продовольственной безопасности, экологии, эрозии почвы, нарушения климата и др.

Второй период начался в конце 80-х годов. Американские специалисты в области теории национальной безопасности пришли к выводу, что мировое развитие вызывает необходимость расширения определения национальной безопасности и включения в него проблем ресурсов, защиты окружающей среды и демографии. А в зимнем (1990–1991) выпуске журнала «Форейн Эфферс» директор программы дипломатии международного бизнеса Джорджтаунского университета Т. Моран перечислил шесть первоочередных сфер политики национальной безопасности США на 1990-е годы: «. обеспечение стабильности и реформ в Советском Союзе, поддержание американо-японских отношений сотрудничества, избежание уязвимости от глобализации военно-промышленной базы США и уменьшение зависимости от нефти из Персидского залива, смягчение влияния на страны третьего мира длительного кризиса долгов и уменьшение ущерба от торговли наркотиками» (15). Широкое толкование понятия «национальная безопасность» содержится и в Стратегии национальной безопасности США 2010 года.

В-третьих, краткий анализ дает основание утверждать, что национальная безопасность США всегда содержала в себе невоенный компонент, этот термин никогда не имел четкого определения, но не потерял своего значения. По мнению американского исследователя Дж. Ромма, существует опасение, что понятие «национальная безопасность» в скором времени потеряет свое значение, так как каждую проблему, с которой сталкивается государство, можно считать угрозой его национальной безопасности.

Проблема определения рассматриваемого нами понятия становится еще более острой, так как если безопасность включает вопросы экономики, энергоресурсов, защиты окружающей среды, наркотиков и др., то в число квалифицированных специалистов по безопасности должны входить не только эксперты по военным и стратегическим проблемам, но и экономисты, управленцы в области экономики, ученые, экологи и врачи. Возможно, был прав Гарольд Лассвелл, который писал в 1950 году: «Экспертов по национальной безопасности не бывает. Есть только специалисты по аспектам этой проблемы» (16).

После распада Советского Союза в США начались дискуссии о том, что составляет угрозу национальной безопасности США. Аналитики из различных областей знаний выделили целый ряд угроз: дефицит бюджета и торговый дефицит, стагнация зарплаты американцев в условиях международного соперничества, загрязнение окружающей среды. Сложившаяся к тому времени концепция национальной безопасности не могла решить данные проблемы.

Военная безопасность, по мнению американских специалистов, не перестала быть основным элементом национальной безопасности, однако ее значение снизилось в связи с возрастанием значения других видов безопасности – международной, экономической, энергетической и информационной, экологической и др. В «Словаре военных и сопутствующих терминов министерства обороны США» отмечается: «»Национальная безопасность» – собирательный термин, охватывающий как национальную оборону, так и внешнюю политику США. Национальная безопасность обеспечивается: а) военным или оборонным преимуществом над любым иностранным государством или группой государств; б) благоприятным международным положением; в) состоянием обороны, способной оказать успешное сопротивление враждебным или деструктивным действиям, внутренним и внешним, открытым и тайным» (17).

Понятие «национальная безопасность» является системообразующим в стратегии национальной безопасности, под которой в США понимают искусство и науку о развитии и использовании политической, экономической и духовной мощи государства совместно с его вооруженными силами в мирное и военное время для достижения национальных целей (18).

Применительно к российской терминологии соотношение вышеперечисленных терминов в самом общем виде представлено на рисунке 1.

Главенствующее положение во всей системе безопасности занимает стратегия национальной безопасности, в которой излагается официально признанная система стратегических приоритетов, целей и мер в области внутренней и внешней политики, определяющих состояние национальной безопасности и устойчивое развитие государства на долгосрочную перспективу.

Военные аспекты национальной безопасности раскрываются в военной политике, под которой понимаются идеи, отношения и деятельность классов, государств и партий и других институтов, непосредственно связанные с созданием военной организации, подготовкой и применением средств вооруженного насилия для достижения политических целей.

Коренные вопросы военной политики находят отражение в военной доктрине – официально принятой в государстве на данное время системе взглядов на цели и характер возможной войны, на подготовку к ней страны и вооруженных сил, а также на способы ее ведения.

Следует отметить, что в США нет официального документа под названием «военная доктрина». Но это не значит, что в США нет военной доктрины. Военная доктрина США в нашем понимании содержится в таких документах, как «Стратегия национальной безопасности США», «Стратегия национальной обороны США» и «Национальная военная стратегия США». Понятие «доктрина» в военном ведомстве США трактуют более узко и определяют как «основные принципы, которыми руководствуются вооруженные силы или их виды в своих действиях по обеспечению достижения национальных целей» (20).

Военная доктрина имеет военно-политическую и военно-техническую стороны. Военно-политическая сторона доктрины охватывает вопросы, касающиеся политических целей и характера войны, их влияние на строительство вооруженных сил и подготовку страны к войне. Военно-техническая сторона военной доктрины, ее стратегический облик, более подробно раскрывается в военной стратегии – составной части военного искусства, его высшей области, охватывающей теорию и практику подготовки страны и вооруженных сил к войне, планирование и ведение стратегических операций и войны в целом.

В заключение несколько слов о структуре стратегии национальной безопасности. Профессор Университета национальной обороны США Т. Дайбель выделяет в структуре стратегии национальной безопасности пять уровней (табл.).

На основании сравнительного анализа разных трактовок понятия «национальная безопасность» в американской политологии можно сделать следующие выводы.

Второе. Стратегию национальной безопасности на официальном уровне рассматривают как искусство и науку о развитии и использовании политической, экономической и духовной мощи государства совместно с его вооруженными силами в мирное и военное время для достижения национальных целей.

Третье. Стратегия национальной безопасности – это также официальный документ, в котором излагаются взгляды американской администрации на развитие, использование и координацию инструментов государственной мощи для достижения целей, которые способствуют обеспечению национальной безопасности (21). В соответствии с разделом 603 закона Голдуотера-Николса от 1986 года «О реорганизации вооруженных сил» президент США должен ежегодно направлять в конгресс соответствующий доклад о стратегии национальной безопасности в секретной и несекретной форме (22). В последние годы по договоренности с конгрессом такой доклад представляется один раз в 3–4 года.

Четвертое. Стратегия национальной безопасности обслуживает высший уровень государственной политики и призвана решать глобальные задачи. Она определяет основные ориентиры для разработки стратегии национальной обороны и национальной военной стратегии, которую осуществляют министерство обороны и комитет начальников штабов вооруженных сил США.

В заключение необходимо отметить, что этимологию понятия «национальная безопасность» необходимо учитывать в практической и теоретической деятельности. Это позволит более глубоко уяснить сущность и основные направления развития стратегии национальной безопасности США и ее влияние на военную политику и военную стратегию, прогнозировать вероятность использования американских вооруженных сил для достижения политических целей в различных регионах мира. Представляется также целесообразным использовать опыт, накопленный в американской политологии, при дальнейшей разработке отечественной теории национальной безопасности и стратегии национальной безопасности Российской Федерации.

© 2015 Александр Копылов
© 2015 Design Igor Popov

Источник