Послание апостола павла коринфянам толкование
Глава первая
Церкви Божией, находящейся в Коринфе,
Опять соединяет их, сказав; «церкви» ; ибо находящиеся в разделении не составляют церкви.
со всеми святыми по всей Ахаии.
Упоминает обо всех, живущих в Ахаии, оказывая предпочтение коринфянам, когда чрез послание к ним приветствует всех, и в то же время призывает весь народ к согласию. Кроме того, поскольку они все колебались, то предлагает им общее врачевство; то же самое делает в посланиях к галатам и к евреям. Называя же их святыми, показывает, что если кто нечист, то недостоин этого приветствия и наименования.
И теперь употребляет обыкновенное приветствие, о чем сказано в других местах.
Отец милосердия и Бог всякого утешения.
То есть Он явил столь великие щедроты, что извел нас из самых врат смерти и удостоил нас всякого утешения в скорбях. У святых был обычай называть Бога по благодеяниям, получаемым от Него. Так, по случаю победы на войне Давид говорит: «возлюблю Тебя, Господи, крепость моя» ( Пс.17:2 ), и еще: «Господь крепость жизни моей» ( Пс.26:1 ); по случаю избавления от помрачения и затмения ума и от печали: «Господь просвещение мое» ( Пс.26:1 ). Так и теперь Павел называет Бога Отцом щедрот и Богом утешения вследствие того, что с ним случилось. Заметь же его смиренномудрие: получив избавление от искушений за благовестие, он не говорит, что избавление по достоинству, но по щедротам Божиим.
чтобы и мы могли утешать находящихся во всякой скорби тем утешением, которым Бог утешает нас самих.
Не потому, говорит, Бог утешает нас, что мы достойны утешения, но для того, чтобы по образу утешения, испытанного мной, я мог утешить и других, находящихся в искушениях. Поэтому и вы, видя меня так утешенного, не унывайте, пребывая в скорбях. Чрез это же указывает и на дело апостолов, на то, что они поставлены для того, чтобы других поощрять и возбуждать, а не как лжеапостолы, которые, пребывая в неге и сидя дома, пренебрегают нуждающимися в утешении и поощрении.
Вы, говорит, не должны смущаться о том, что я терплю скорби, потому что мы подвергаемся скорбям для вашего спасения и утешения. Мы могли бы провести жизнь в безопасности, если бы не проповедовали; но теперь, когда проповедуем, чтобы спасти вас и утешить души ваши чрез проповедь и происходящие отсюда блага, подвергаемся скорбям. Итак, мы претерпеваем скорби для вашего спасения, но вы не должны смущаться.
которое совершается перенесением тех же страданий, какие и мы терпим.
Совершается, говорит, сие спасение не только чрез наше терпение, но и чрез ваше; то есть не я один соделываю спасение ваше, но и вы сами. Ибо, как я, проповедуя, терплю скорби, так и вы, принимая проповедь, терпите те же самые страдания, какие терплю я. Свидетельствует пред ними о их великой добродетели тем, что они приняли проповедь с искушениями.
То есть мы твердо уверены в вас, что не отпадете в искушениях, посему тем более не смущайтесь, видя, что мы страдаем.
Утешаемся ли, утешаемся для вашего утешения и спасения.
Поскольку выше сказал: мы терпим скорби для вас, то, чтобы не показалось сказанное невыносимым, теперь говорит: для вас же и утешаемся, то есть наше утешение бывает вашей отрадой. Ибо, если мы получим только малое воодушевление, то и этого достаточно к утешению вашему, потому что вы становитесь общниками нашей радости.
Зная, что вы участвуете как в страданиях наших, так и в утешении.
Поскольку вы, говорит, когда нас преследуют, скорбите, как будто сами претерпеваете это, то мы знаем, что, когда утешаемся мы, вы почитаете себя получившими утешение.
Имели определение, приговор, ответ, какой давали дела, хотя они и не издали голоса, то есть прежде нежели мы подумали, предстало ожидание смерти и приговор, какой произносили обстоятельства, но на самом деле сего не случилось.
для того, чтобы надеяться не на самих себя, но на Бога,
Для чего же, говорит, было это? Для того, чтобы мы научились не надеяться на самих себя, но только на Бога. Впрочем, Павел говорит это не потому, чтобы сам нуждался теперь в этом наставлении (ибо кто более веровал, что должно надеяться только на Бога?), но под видом повествования о себе самом вразумляет других и вместе с тем научает смиренномудрию.
и на Которого надеемся, что и еще избавит
Поскольку слова «чтобы не надеяться на самих себя» могли показаться для некоторых общим обвинением и касающимся их, то смягчает сказанное, и просит молитв их, как великого предстательства. Отсюда же научаемся и смиренномудрию, потому что в молитвах коринфян нуждался Павел, и узнаем силу самой молитвы, ибо много может молитва Церкви, совершаемая как должно, так что и Павел нуждался в ней.
дабы за дарованное нам, по ходатайству многих, многие возблагодарили за нас.
Вот что, говорит, служит для нас источником утешения: совесть наша, свидетельствующая нам, что гонят и преследуют не за то, что уличили нас в худых делах, но за добродетель и за спасение многих. Итак, первое утешение проистекало от Бога, а это, говорит, проистекает от чистоты совести моей, посему и называет его похвалой, показывая этим великую силу убеждения, какую имел в чистой совести.
что мы в простоте и богоугодной искренности
не по плотской мудрости,
То есть без изысканных слов и хитросплетенных чувствований. Ибо мудрость плотская такова, что они надмеваются ею, а он отвергает и презирает ее.
но по благодати Божией, жили в мире,
То есть по данной Богом мудрости, знамениям и чудесам, бывшим по благодати Божией. Величайшее же составляет утешение, когда кто в себе самом имеет свидетельство, что делает все не человеческой силой, но благодатью Божией. И жили так они не в Коринфе только, но во всем мире.
Каким образом? Ибо апостол проповедовал им Евангелие не только со знамениями, но и без всякого с их стороны воздаяния. Заметь, как он собственные действия относит к благодати Божией.
Поскольку апостол многое, казалось бы, сказал о себе, то, чтобы кто не сказал, что это самохвальство, говорит: мы пишем вам то, что вы читаете в настоящем послании и что вы и без этого знаете. Ибо знание, прежде полученное вами обо мне, не противоречит моим посланиям. Некоторые же понимали это так: мы пишем вам то, что вы читаете, то есть что припоминаете; ибо чтение есть припоминание, или высшее знание. И зачем, говорит, говорю я то, что вы помните, о чем знаете, что оно принадлежит нам и не нуждается в напоминании, как известное?
и что, как надеюсь, до конца уразумеете,
Что мы будем вашею похвалою, равно и вы нашею, в день Господа нашего Иисуса Христа.
Что же узнаете вы? То, что ваша похвала, то есть что я таков, что могу дать вам средство хвалиться мной, что имеете такого учителя, который не учит ничему человеческому, ничему зловредному, ничему коварному. Потом, дабы не показалось, что говорит это о себе из хвастовства, делает похвалу общей и говорит: и вы будете моею похвалой; ибо я буду хвалиться, что у меня были такие ученики, не колеблющиеся, не поддавшиеся обольщениям лжеапостолов. Когда же мы будем хвалиться друг другом? И теперь, но особенно в день тот. Ибо и теперь многие видят те злословия и поношения, какие претерпеваем, а может быть, и злословят нас, тогда же, когда все будет разоблачено, и обо мне будет явно, что я не таков, каким представляет меня клевета лжеапостолов, и вы также будете похвалой нашею, потому что не присоединились к обольстителям.
чтобы вы вторично получили благодать.
То есть двойную радость: одну от первого послания, а другую от присутствия моего.
из Македонии же опять придти к вам; а вы проводили бы меня в Иудею.
В первом послании сказал неопределенно: «чтобы вы меня проводили, куда пойду» ( 1Кор.16:6 ), опасаясь, чтобы, сказавши, что пойдет в Иудею, а потом, быв вынужден Духом отправиться в другое место, не показаться лжецом. Теперь же, когда не удалось придти к ним, смело говорит, что хотел, чтобы они проводили его в Иудею; но Богу угодно было, чтобы я вовсе не пришел к вам и не был провожен вами в Иудею. Слушай дальнейшее.
Здесь яснее оправдывается относительно промедления, говоря, что желал придти к ним, но почему не пришел? Потому ли, что я легкомыслен и непостоянен, рассуждающий то так, то иначе? Нет. Или я желаю по плоти, то есть по-человечески, и руковожусь собственной волею, так что, что решу сам, то и исполняю, будет ли это да или нет? Отнюдь нет. Но я нахожусь под управлением Духа и не имею власти идти, куда хочу, но куда Он повелит. Поэтому у меня часто «да» не бывает «да», ибо это бывает неугодно Духу, и «нет» не бывает «нет», ибо что я отрицаю, то повелевает Дух. Примечай мудрость, как то, что клеветники делали предлогом к злословию, именно, что не пришел, хотя обещал, обращает в похвалу, говоря, что не имеет власти над собой, но его ведет Дух туда, куда Ему угодно. Что же? Неужели дал обещание не при содействии Духа, но по незнанию будущего? По незнанию, ибо не все знал. Так и молился, иногда о том, что бесполезно, например, об удалении искушений ( 2Кор.12:7–9 ). И в Деяниях есть пример, что это было с пользой, чтобы люди не относились к апостолам, как к богам, как случилось это с ликаонцами ( Деян.14:11 ).
Сказав выше, что Бог исполнит обетования, теперь подтверждает это. То, говорит, что вы и я, учитель ваш, твердо стоим в вере во Христа, дал Бог, Который и помазал нас, и запечатлел, то есть сделал пророками, царями и священниками. Ибо таков всякий крещеный: он – пророк, как видящий то, чего не видел глаз и не слышало ухо; он – священник, как долженствующий приносить себя в жертву живую, святую, благоугодную Богу; он – царь, как сын Царя Бога и наследник будущего Царствия, и как ныне царствующий над неуместными помыслами и поставленный выше всего мира. Как в древности священники и цари помазывались елеем, так ныне мы помазаны Духом, когда Бог дал залог Духа в сердца наши. Если же дал залог, то, конечно, даст все. А залогом называет подаваемые ныне дарования Духа; ибо разумеем отчасти и пророчествуем отчасти, а совершенное получим тогда, когда явится Христос в славе Своей. Итак, не думайте, что мы обещаем, чтобы нам не показаться лжецами. Ибо не мы утверждаем вас, но Бог и обещает, и утверждает как меня, так и вас; ибо Он Сам исполнит все. Посему и разумей, что Бог, делающий то и иное, Сам исполнит Свои обетования.
Выше сказал, что не пришел к ним потому, что не имеет власти над собой и не был допущен Духом. Как же теперь говорит, что не пришел, щадя их? Потому что или это самое случилось по воле Духа, то есть Дух внушал ему мысль не ходить, чтобы пощадить их, или – сначала воспрещал ему Дух, а потом он и сам, рассудив, что это лучше, остался. Заметь мудрость апостола. Тогда как говорили: ты потому не пришел, что, кажется, возненавидел нас, то утверждает противное: я потому не пришел, что щажу вас. Так говорит потому, что некоторые между ними были согрешившие и не покаявшиеся, которых он наказал бы, если бы, пришедши, нашел их не исправившимися. Итак, остался, чтобы придти уже тогда, когда исправятся, и не иметь повода к наказанию.
Так как сказанное отзывалось властью (ибо щадить других может тот, кто имеет власть наказать их), то смягчает жесткость речи: не потому, говорит, сказал я, что щажу вас, что хотел бы властвовать над вашей верой, ибо вера – дело произволения и никого не понуждают к вере против воли, но, почитая вашу радость своею радостью, я не пришел для того, чтобы не ввергнуть вас в печаль и не опечалиться самому. Ибо я все делаю для вашей радости, и остался для того, чтобы только угрозой исправить согрешивших и вам не причинить никакой скорби.
ибо верою вы тверды.
С кротостью беседует с ними, так как в первом послании довольно уже поразил их. Слова его значат следующее: что касается веры, то вы в ней стоите, и я не имел причины жаловаться на вас, но в прочем вы поколебались, и если бы не исправились и я восстал бы на вас, то и вас опечалил бы, и себе причинил бы печаль.
Толковая Библия
Толкование на Первое послание Святого Апостола Павла к Коринфянам
Основание коринфской церкви
Коринф, главный город области Ахаии, на юге Греции, был населен в эпоху появления христианства многочисленными колонистами, большею частью римскими отпущенниками. Было тут и не мало греков и евреев. Когда Ап. Павел, во время своего второго апостольского путешествия, прибыл в Коринф, здесь насчитывалось около 700 т. жителей – около 200 т. свободных граждан и около 500 т. рабов. Таким усилением населенности Коринф был обязан своему благоприятному географическому положению. Он находился на Коринфском перешейке, который, соединяя Пелопонес с Балканским полуостровом, разделял собою два моря – Эгейское и Ионическое. Он владел двумя гаванями – Кенхрейской к востоку и Лехейской – к западу. Быстро он сделался в силу этого великой станцией мировой торговли между Азией и Западом. На высоте городской цитадели Коринфа высился великолепный храм Венеры. Коринф заключал в себе все средства и завоевания тогдашней культуры – художественные мастерские, залы риторов, школы философов. По выражению одного древнего историка, в Коринфе нельзя было сделать и шагу по улице, чтобы не встретиться с мудрецом.
Но рука об руку с развитием культуры, в Коринфе усиливалось и развращение нравов. Об этом говорит тот факт, что в то время безнравственную жизнь часто называли коринфскою ( κορινθιάξειν ), а коринфские пиршества, коринфские пьяницы – вошли в пословицу.
И вот, при таких социальных условиях Коринфа, т. е. при внешнем благополучии, каким пользовалось население Коринфа, с одной стороны, и при полном падении нравов – с другой – выступил здесь с проповедью о Христе Ап. Павел (в 52-м г.).
В это время апостолу было около 50-ти лет от роду. Он пришел в Коринф один и стал заниматься здесь тем ремеслом, каким он и прежде добывал себе средства к жизни – шитьем ковров или покрывал для палаток. Скоро он нашел здесь еврейскую семью, которая занималась таким же ремеслом. Это были супруги – Акила и Прискилла, которые пришли в Коринф недавно, будучи, как иудеи, изгнаны из Рима эдиктом Клавдия. Работая с ними, Павел скоро обратил их ко Христу и они оба сделались ревностными его сотрудниками в деле распространения христианства.
По обычаю своему, Ап. Павел начал в Коринфе проповедовать Евангелие коринфским иудеям. В синагоге иудейской – он знал это – должны были оказаться в числе его слушателей и прозелиты из разных классов коринфского общества, так что проповедь в синагоге служила так сказать мостом для перехода проповеднику Евангелия в языческое общество. Понимая это хорошо, он понимал и всю трудность выступления пред столь требовательными слушателями, каковы были в то время коринфяне, и он трепетал за успех своего дела ( 1Кор.2:1 ), особенно в виду того неуспеха, какой он только что испытал в Афинах.
Апостол проповедовал в синагоге в течение нескольких недель. Этого времени было достаточно ему для того, чтобы понять, что иудеи – в своем целом – не обратятся ко Христу, и Ап. поэтому с несколькими уверовавшими из иудеев и прозелитов перенес свою деятельность в дом одного обращенного в христианство иудея. Здесь он проповедовал преимущественно язычникам и при этом не прибегал ни к каким внешним средствам, чтобы понравиться своим слушателям – ни к искусству красноречия, ни к ухищрениям диалектики, являя пред ними только силу своего убеждения. Такая проповедь нашла себе приверженцев, и в Коринфе возникла Церковь, образовавшаяся отчасти из иудеев, а главным образом – из язычников. Впрочем, большинство уверовавших коринфян были люди бедные, рабы и необразованные.
Около двух лет ( Деян. 18:11, 18 ) продолжал свою проповедническую деятельность в Коринфе Ап. Павел, живя частью собственным трудом, а частью на пособия, которые присылали ему основанные им Церкви Македонии ( 2Кор. 11:7–9, 12:13–15 ). В Коринфе в то время жил проконсул Ахаии – Галлион, брат философа Сенеки, человек просвещенный и добрый. Таким он показал себя и тогда, когда коринфские иудеи стали ему жаловаться на Павла. Галлион нашел, что их спор с Павлом касается религии, и признал, что он в это дело входить не может. Павел покинул Коринф около Пятидесятницы 54-го года, чтобы отправиться в Иерусалим и потом в Антиохию. Впрочем, он не намеревался долго оставаться в Антиохии. Целью его стремлений был в то время славный город Малой Азии – Ефес, куда раньше него отправились его сотрудники – Акила и Прискилла, чтобы несколько подготовить почву для деятельности великого апостола язычников.
Внешние обстоятельства происхождения первого послания к Коринфянам
Относительно подлинности нашего послания не было высказано в библейской науке никаких сколько-нибудь серьезных возражений. Напротив, доказательства, приводимые в пользу подлинности послания, весьма убедительны. Сюда относятся указания самого автора послания ( 1Кор.1:1 ), а затем самый тон речи, в каком он говорит о самом себе как об основателе Коринфской Церкви ( 1Кор.4:15 ). Кроме того, мы имеем в послании такую живую и правдоподобную картину жизни первенствующей христианской Церкви, какую мог нарисовать только сам Ап. Павел, весьма близко стоявший к этой Церкви. Наконец, в послании содержится много упреков, обращенных к Коринфской Церкви, и едва ли бы эта Церковь признала нужным принять и сохранить такое послание без полного убеждения в его подлинности. – К этим внутренним доказательствам подлинности послания присоединяются и внешние, именно свидетельства церковного предания. Уже в конце 1-го в. Климент Римский приводит выдержки из этого послания в своем послании к коринфянам (гл. XLVII). Св. Игнатий в своем послании к Ефесянам (гл. ХVIII-я) повторяет слова Ап. Павла, содержащиеся в II-й гл. 1-го посл. к Коринфянам. Такие повторения находим у Иустина мученика, в послании к Диогнету, у св. Иринея и других писателей первых веков христианства.
Послание написано, несомненно, в Ефесе ( 1Кор.16:8–9 ) и именно в конце трехлетнего ( Деян. 20:31 ) пребывания Ап. Павла в этом городе. Это последнее соображение подтверждается прежде всего тем обстоятельством, что во время отправления послания при апостоле находился Аполлос ( 1Кор.16:12 ). Этот ученый александрийский иудей был обращен Акилою и Прискиллою в Ефесе незадолго до прибытия туда Ап. Павла ( Деян. 18:24–26 ), а потом ездил в Ахаию и там проповедовал, продолжая дело Павла. Если теперь он находится с апостолом в Ефесе, то, очевидно, со дня прибытия Ап. Павла в Ефес прошло уже довольно много времени. Затем, из кн. Деяний мы узнаем, что Ап. Павел, по истечении двух лет и трех месяцев пребывания своего в Ефесе, задумал отправиться на запад, зайдя прежде, однако, в Иерусалим, чтобы засвидетельствовать перед тамошнею церковью о любви, какую питают к ней основанные Павлом церкви в Македонии и Ахаии. Чтобы расположить греческие церкви к собранию пожертвований на бедных христиан Иерусалима, какие должны были свидетельствовать об этой любви, Ап. посылает в Ахаию и Македонию сотрудников своих – Тимофея и Ераста ( Деян. 19:22 ), и этот факт совпадает с тем, о котором говорится в 1 посл. к Коринфянам ( 1Кор.4:17, 16:10 ): он падает на время не задолго перед отбытием апостола из Ефеса. Наконец, к этому именно времени – а не к более позднему – происхождение послания нужно относить и потому, что в послании Ап. свободно распоряжается сам собою и строит планы о будущих путешествиях, тогда как вскоре после собрания упомянутой выше милостыни и по передаче ее предстоятелям Иерусалимской Церкви апостол был взят в узы. – Т. о. можно полагать, что первое послание к Коринфянам написано около весны 57-го г., не задолго до Пасхи, на которую есть намек в V гл. (ст. 7 и 8).
Повод к написанию послания
По удалении Ап. Павла в Ефес, в Коринфской Церкви появились разделения. Когда в Коринф прибыл александрийский учитель Аполлос, то его проповедь повела за собою образование особой партии среди коринфских христиан – именно партии Аполлоса. Эта партия составилась главным образом из иудеев, которых Аполлос сумел привлечь к Церкви христианской своим толкованием В. Завета, в котором он отыскивал наиболее разительные доказательства того, что Иисус был действительно Мессией ( Деян.18 ). К этой партии примкнуло и немало из образованных язычников, которым не нравилась простая проповедь Ап. Павла, и которые восприняли от Аполлоса христианство не столько сердцем, сколько умом.
Кроме Аполлосовой, в Коринфе появилась партия Петровых или Кифиных. Нет никаких данных к предположению, что Петр сам был и проповедовал в Коринфе. Вероятнее всего, партия эта основалась под влиянием рассказов пришедших из Палестины христиан о великой личности Ап. Петра. Петр в представлении этих пришельцев являлся князем апостолов и поэтому если встречалось какое-либо разногласие между ним и Павлом, то Павел, по мнению этой партии, должен был уступить первенство Петру.
Понятно далее, что обращенные Павлом в христианство коринфяне стояли за своего учителя и образовали также особую партию Павловых приверженцев, которые хотели верить только тому, чему учил Павел, и отрицательно относились к авторитетам Аполлоса и Петра. Наконец, явились среди коринфских христиан и такие, которые отвергали всякие апостольские авторитеты и держались только единого главы – Христа. Они как бы не хотели признавать никакого посредника между собою и Христом, хотели зависеть только от Него одного. – Таким образом образовались в Коринфской Церкви четыре партии – Аполлосовых, Петровых, Павловых и Христовых.
Но этого мало. В жизни Коринфских христиан стали обнаруживаться и другие нежелательные явления. Когда улеглись первые сильные впечатления, произведенные на Коринфян проповедью Ап. Павла, призывавшего их всецело обновить свою греховную жизнь, коринфские христиане стали довольно легко относиться к строгим требованиям евангельской морали. Неправильно понимая учение апостола о свободе христианина ( 1Кор.6:12, 10:23 ), коринфяне стали считать позволительными для себя такие вещи, которые не дозволялись даже и у язычников. Наиболее благомыслящие из коринфских христиан задались теперь вопросом, что делать с этими недостойными собратьями своими по вере, и поэтому они обратились к Павлу с посланием, в котором описывали все свои затруднения, кроме вышеуказанного. Они спрашивали его о преимуществе безбрачной жизни пред брачною, о дозволительности употребления в пищу идоложертвенного мяса ( 1Кор.7:1, 8:1 ), о сравнительной важности духовных дарований ( 1Кор.12:1 ). Наконец, в Коринфе появились люди, отрицавшие истину всеобщего воскресения, о чем, без сомнения апостолу Павлу было также сообщено в вышеозначенном послании.
План послания. – Разделение по содержанию
Таковы были обстоятельства жизни Коринфовой Церкви, побудившие апостола Павла написать Коринфянам первое послание. Естественно, что разнообразие нужд Коринфской Церкви должно было отразиться и на характере послания. Можно было ожидать, что апостол станет отвечать то на тот, то на другой из предложенных ему вопросов, не заботясь об общем плане послания. Между тем нельзя не заметить, что первое послание к Коринфянам, при всем разнообразии обсуждаемых в нем вопросов, представляет цельное произведение, написанное по известному плану.
Так как прежде всего апостолу нужно было восстановить свой значительно упавший в Коринфе авторитет, чтобы все его увещания были приняты теми, для кого они предназначались, то он первые главы своего послания посвящает вопросу о партиях в Коринфе. Здесь он, прежде всего, говорит о свойствах и сущности Евангелия, потом о положении и задачах служителя Евангелия и, наконец, определяет нормальное отношение между верующими и их учителями. Таким образом, он уничтожает зло партийности в самом его корне. Затем он обращается к вопросам, касающимся нравственной жизни христианской общины и здесь на первом месте ставит вопрос, в некотором отношении касавшийся организации общины, именно обсуждает поведение одного христианина, дозволившего себе крайнее нарушение христианской нравственной дисциплины, и дает указание, как поступать с подобными членами христианской общины. Затем он решает четыре чисто этических вопроса. Два из них – можно ли судиться по своим тяжбам у языческих судей и как смотреть на порок невоздержания – апостол решает быстро, основываясь на самом духе Евангелия. Два другие – вопрос о сравнительном значении брака и безбрачия и о дозволительности употреблять в пищу идоложертвенное мясо – были гораздо труднее для решения, потому что здесь примешивался вопрос о христианской свободе, и апостол посвящает решению этих двух вопросов не мало времени и труда. За этими вопросами следуют вопросы, касающиеся религиозной жизни и богослужебных собраний. Первый еще имеет соприкосновение с вопросом о христианской свободе – это именно вопрос о поведении женщин в богослужебных собраниях. Второй – о поведении христиан на вечерях любви и третий – самый трудный – об употреблении духовных дарований, главным образом о даре языков и даре пророчества.
Таким образом в своем послании Ап. идет от внешнего к внутреннему. В конце послания Ап. говорит о том вопросе, какой имел величайшее значение для всей жизни христианина – именно о воскресении мертвых, в котором некоторые коринфяне сомневались. Все содержание послания можно представить поэтому в следующем виде: 1) вопрос о Церкви – или церковном обществе ( 1Кор.1:10 – 1Кор.4 ); 2) пять нравственных вопросов и прежде всего вопрос о церковной дисциплине ( 1Кор.5–10 ); 3) три литургических вопроса ( 1Кор.11–14 ) и 4) вопрос из области догмы ( 1Кор.15 ).
Гл. I, ст. 1–9 представляет собою введение в послание, а ХVI-я глава содержит заключение – поручение, разные известия и приветствия.
Подробнее содержание послания можно представить в таком виде:
1) Введение: адрес (Ï1–3); благодарение Богу (4–9).
2) Партии в Коринфской Церкви (Ï10–17).
3) Сущность Евангелия (Ï18-IIÏ4).
4) Истинная сущность служения христианского учителя веры (IIÏ5-IV:5).
5) Высокомерие как причина неурядиц церковных (IV:6–21).
6) Церковная дисциплина (V).
8) Невоздержание (VÏ12–20).
9) Брак и безбрачие (VII).
10) Употребление в пищу идоложертвенного мяса и участие в языческих жертвенных трапезах (VIII-X).
11) Одеяние женщин при богослужении (XÏ1 – 16).
12) Беспорядки на вечерях любви (XÏ17–34).
13) О духовных дарованиях (XII-XIV).
14) О воскресении умерших (XV).
15) Заключение послания (XVI).
Характер 1-го послания к Коринфянам
1-е послание к Коринфянам, а также и второе, представляет собою образец того, что называется «посланием». То, что в нем заключается, нельзя представить себе воплощенным в форму рассуждения или трактата: только именно форма послания, понимаемого в смысле письма, и была подходящею для тех излияний, с какими обращается Ап. Павел в основанной им Коринфской Церкви. Здесь мы имеем перед собою все характерные особенности письма: увещания, похвалы и порицания, обращенные к получателям послания – словом, видно, что Ап. пишет так, как он бы говорил с Коринфянами при личном с ними свидании. Наконец, мы находим здесь не мало намеков и полунамеков, какие делаются обыкновенно в письмах друзей и какие для других читателей этих писем остаются почти непонятными.
Но 1-е послание значительно разнится от 2-го тем, что в нем Ап. говорит о нуждах церковной жизни, о разных отдельных пунктах церковной дисциплины, тогда как во 2-м он распространяется больше всего о своих личных отношениях к Коринфянам и изливает свои чувства пред ними. При этом, однако, Ап. в 1-м послании указывает и на значение внешних фактов церковной жизни для внутренней жизни отдельных лиц, а во втором ставит личные переживания в зависимость от великих, имеющих высшее значение для всего христианства, фактов. Можно сказать, что и в 1-м и во 2-м послании мы видим одного и того же Павла во всем величии его апостольского духа и благочестия.
Послания к Коринфянам стоят особливо в ряду других посланий Ап. Павла. Здесь проповедник единой спасающей благодати и христианской свободы является в роли церковного администратора, устанавливающего порядок в церковной жизни. Носитель и проповедник личного христианства выступает пред нами как защитник общецерковного миросозерцания. Речь его в этих посланиях также разнообразна. Она напоминает собою то диалектическую смелость и серьезность посланий к Галатам и Римлянам, то простоту и некоторую расплывчатость речи пастырских посланий.
О тексте послания
1-е посл. к Коринф. сохранилось в 3-х важнейших редакциях – Александрийской (древн. рукопись), греко-латинской или западной (в пер. «Itala» и у Западн. Отцов) и в сирской или византийской (в сирском переводе «Peschito» и у св. отцов Сирской Церкви, напр. у Златоуста и Феодорита). Так называемый «Textus receptus», с которого сделаны славянский и русский перевод послания, придерживается в различных местах то того, то другого, то третьего из древнейших текстов. В общем, надо заметить, текст послания менее всего представляет спорных пунктов: вариантов в этом послании значительно меньше, нежели в других.
Наиболее известны следующие рукописи первого послания в Коринфянам:
1) Синайская и Ватиканская (от 4-го века).
2) Александрийская и кодекс Ефрема (от 5-го века).
3) Кларомонтонская и Койсликианская (от 6-го века).
4) Московская (от 9-го века).
Комментарии на 1-е посл. к Коринфянам
Святоотеческая литература : Ефрема Сирина († 373), Амвросиаста († 375), Иоанна Златоуста († 407), Феодора Мопсуетского (не принадлежит к числу правосл. толкователей † 428), Феодорита Киррского († 458) Феофилакта Болгарского (один. века). – Из новейшей западной литературы выдаются толкования: Olshausen (2-е изд. 1840), de Wette (1840), Meyer (в 8-м изд. Heinrici 1896), Hoffmann (1874), Edwards (на англ. 1885), Godet (первон. на франц., а в 1886–88 – на нем. яз.), Cornely (на лат. 1886–1892), В. Weiss (2 изд. 1902), Ramsay (на англ. яз.), Bousset (в Schriften d. N. T. von I. Veiss 1907), Lietzmann (1907), Schlatter (1908) и самый научный труд – Bachmann Ph. (2-е изд. 1910). – Из русских толкований : еп. Феофана, архиеп. Никанора (Каменского). Кроме того можно с пользою употреблять сочинения проф. Голубева: о 1-м посл. к Коринф., пособия Розанова, Иванова и прот. Хераскова. Отдельные вопросы из посл. к Коринф. обстоятельно освещены у свящ. M. P. Фивейского: О духовных дарованиях (диссер. 1908 г.), у проф. Н. Н. Глубоковского: Евангелие Ап. Павла (1905 и 1910 – 2 тома), у проф. Богдашевского (в статьях Труд. Киев. дух. Академии 1909 и 1910 г.), а также в сочинении Lütgert’a, Freiheitspredigt и Schwärmergeister in Korinth (1908 г.).
Вам может быть интересно:
Поделиться ссылкой на выделенное
Нажмите правой клавишей мыши и выберите «Копировать ссылку»